Покинуть подвальное помещение, где содержался приговоренный к казни арестованный трактирщик, Бенедикт сумел только глубокой ночью, когда окончательно убедился, что заключенный доживет до утра.

Несмотря на предложенные жрецом Леоном услуги лекаря, Колер доверил обработать немногочисленные, но сильно кровоточащие раны Ганса Меррокеля, полученные при допросе, только Иммару Алистеру. К середине ночи Бенедикт начал испытывать по отношению к олсадским жрецам странную брезгливость и не готов был доверить им даже самое простое задание. Из головы никак не шла мысль, что люди, подслушивавшие за дверью весь допрос пособника данталли, будут искать возможность применить полученные поверхностные знания на первом же арестанте. А этим они лишний раз прославят Красный Культ не как избавителей от демонов-кукольников, а как непримиримых изуверов и мясников. Не такое наследие и не такие принципы работы Бенедикт хотел оставить после себя, хотя понимал, что, словно по воле бога-озорника Криппа, именно эта слава следует за ним по пятам.

Ренард держался подле своего командира молча, за что Бенедикт был ему искренне благодарен. Сейчас ему не хотелось ни с кем говорить, он чувствовал себя опустошенным, проигравшим, просчитавшимся. Казнь Ганса Меррокеля, что должна была состояться на рассвете, виделась Колеру со стороны жалкой попыткой «убить хоть кого-нибудь, если уж не вышло уничтожить данталли», и это угнетало, как никогда раньше.

Длинный коридор основного здания резиденции Красного Культа Олсада этой ночью был наполнен оживленным перешептыванием молодых жрецов — судя по всему, именно тех, кто подслушивал допрос под дверью. Завидев Бенедикта и Ренарда, группа говорящих резко умолкла, и коридор погрузился в тишину. До хоттмарских жрецов донеслись лишь прозвучавшие наперебой последние слова: «только они в живых и остались, а остальных эта тварь порешила» и «а сейчас отыгрывается на трактирщике».

Бенедикт почувствовал, как и без того слабый румянец отхлынул от его лица. Он не раз анализировал воспоминания об утренней бойне и понимал, как его поведение выглядело со стороны, однако услышать это от других, особенно от коллег, оказался не готов.

— Идем, Бенедикт, сплетни того не стоят, — настоятельно произнес Ренард в попытке увести своего командира подальше от судачащих желторотиков, однако Колер резко остановился напротив группы молодых жрецов, смерив всех ледяным презрительным взглядом.

— Смотрю, вам не спится, — качнул головой он.

— Бенедикт, — вновь обратился жрец Цирон, однако Колер перебил его.