— Цая… — вдруг выдохнул Аргонс, и его массивное тело содрогнулось. — Что только что было?

— Не знаю! Я пришла, а тебе стало плохо. Я так испугалась! — глаза ее заблестели от слез, одновременно и искренних после пережитого испуга, и притворных, столь подходящих к ситуации.

— Ты… ты говорила о Жюскине… а потом я…

— Ты будто оцепенел. У тебя начался какой-то… приступ?

— Я не мог дышать…

— Да, я видела. Тебе лучше? Это было так страшно…

— Этот проклятый данталли что-то со мной сделал! — злобно выкрикнул Аргонс, хотя вперемешку с этой злобой в голосе его звучал неприкрытый ужас.

— О, боги! — Цая прикрыла рот рукой и отступила от него, как от носителя страшнейшей заразной болезни. — Ты уверен? Ари, может, тебе к лекарю?

— Сегодня таверной будет Леммо заведовать. Я… я должен… я схожу к жрецам, может они…

— Да, иди, конечно! Ох, Ари, мне аж нехорошо стало! Можно и мне сегодня побыть дома?

Аргонс, похоже, не слушал ее. Он отмахнулся от Цаи, как от назойливого насекомого, поднял свое непослушное тело с огромного стула, сделанного специально для него на заказ, и мощными шагами направился к лестнице, зовя своих подручных.

Цая молча проскользнула мимо них к выходу, воспользовавшись моментом. Путь Аргонс теперь живет в страхе, что с его душой что-то сделал демон-кукольник. Видят боги, это лучше, чем быстро умереть и больше никогда не мучиться от последствий своих поступков.

Сонный лес, Карринг

Девятнадцатый день Мезона, год 1489 с.д.п.

Перед глазами медленно прояснялось.

Деревянный потолок. Бревенчатые стены. Все до боли знакомое, но увиденное будто бы в непрекращающемся кошмаре. Сейчас — тоже один из таких кошмаров?

Понемногу начали возвращаться ощущения. Горло противно саднило — иссушенное, как пески пустыни Альбьир. Тело щедро наполняла чугунная слабость, но голова… голова, похоже, мыслила ясно, а значит, стоило соединить воспоминания и отделить видения от реальности. Сколько он уже здесь находится? День? Два? Нет, определенно больше. Когда он оказался в деревне? На седьмой день Мезона, кажется. А какой сейчас?

Слишком много вопросов, от которых снова тянуло в сон, но лежать в состоянии безызвестности больше не было сил. Впрочем, как и сил делать что-то другое.