Киллиан рывком сдернул одеяло и сел на кровати.

— А знаешь, чего не чувствую я? — вспылил он. — Твоего такта! Может, я и не сплю, но с чего ты взял, что можешь врываться сюда в такую рань?

Ренард несколько мгновений стоял молча, затем склонил голову и безошибочно подошел к стулу, который развернул к себе и сел.

— Мог бы спросить разрешения, — буркнул Киллиан.

— С чего такая резкость? — спокойно спросил Ренард. Его тон выбивал из колеи.

— Хм, дай-ка подумать. Может, с того, что мне неприятно чувствовать себя балластом Бенедикта Колера? Это, знаешь ли, не добавляет настроения.

Лицо Ренарда осталось непроницаемым.

— Поэтому я и счел, что могу войти без разрешения. Я в том же положении, разве нет?

Но непохоже, чтобы тебя это задевало, — буркнул про себя Киллиан.

— Не в том же, — возразил он вслух. — Бенедикт, может, зачем-то и решил оставить тебя здесь, но уж точно не в качестве подопытной крысы Ланкарта, это — первое. Ты в команде уже давно и точно в нее вернешься, когда малагорская операция закончится, это — второе. А еще твое тело не подбрасывает тебе сюрпризов в виде странных приступов животного голода и не превращается в хаффруба стараниями некроманта, это — третье. Нет, Ренард, мы не в одинаковом положении. Скройся.

Слепой жрец выслушал его спокойно, не перебивая, а затем еще некоторое время молчал. По-видимому, выполнять последнее указание он не спешил.

— Ты думаешь, он тебя предал? — наконец, прошелестел он.

— Ренард! — простонал Киллиан, закатывая глаза.

— Ответь.

Киллиан вздохнул.

— Было бы очень удобно так считать, — нехотя начал он. — Обвинять Бенедикта Колера во всех бедах — это вообще очень удобно. Вся Арреда так делает. И вся Арреда ходит перед ним на цыпочках. Бенедикт зачем-то решил устроить мне испытание еще в Олсаде. Потом по какой-то причине возился со мной, видимо, решив, что я могу стать его… учеником? Наследником? Кем-то, кого он может перекроить на свой лад, чтобы однажды я продолжил его дело с тем же рвением. По крайней мере, я так думаю, опираясь на то, что он говорил. Но будем честны: я слабак, Ренард. — Киллиан поморщился. — Я не выдержал. Сначала болезнь легких, потом эта треклятая спарэга, потом эксперименты Ланкарта. Я мог бы с пеной у рта заявить, что я спас Бенедикту жизнь, и он обязан дать мне второй шанс, но это было бы глупо и все равно бы не сработало. Я не могу похвастаться ничем таким, чего бы не сделали вы с Иммаром — причем, неоднократно. По факту, я просто… недостоин занимать место в команде. Бенедикт и сам не хотел в это верить какое-то время, но потом вынужден был смириться. Единственная его ошибка в том, что он дал мне эту надежду. А теперь я… Я и сам не знаю, кто я теперь.