— Я… — Киллиан хотел добавить «в порядке», но быстро осознал, что от этой лжи никому не будет никакой пользы. По крайней мере, не сейчас. — Выдохся, — честно сказал он.

— Ты ранен, — напомнил Ренард.

Киллиан прислушался к своим чувствам. Рана на плече ныла, но не так сильно, как мог бы болеть глубокий прокол вилами. Да и крови, судя по всему, он потерял не так уж много, даже несмотря на бег.

— Кровотечение быстро остановилось, — устало произнес он. — Сейчас… просто болит.

Ренард присел рядом с ним.

— Надо обработать. Иначе нам Бенедикта не нагнать.

Киллиан нехотя начал снимать дорожный доспех Культа и, шипя и морщась, освобождать плечо от прилипшей одежды. Кровь запеклась, образовав липкую корку.

Ренард занес руки над плечом и начал водить ими по воздуху, будто прислушиваясь к чему-то.

— Эм… что ты делаешь? — нервно усмехнулся Киллиан, стараясь отвлечься от боли.

— Стараюсь почувствовать рану. Температура будет выше. Не мешай.

Киллиан хмыкнул. Пожалуй, ему еще много лет предстоит привыкать к тому, как слепой жрец общается с миром.

Руки Ренарда безошибочно замерли над раной и аккуратно опустились на ее края. Киллиан зашипел от боли.

— Терпи, — последовал незамедлительный приказ. Затем — еще пара мгновений изучения. — Кровь действительно остановилась. Твоя рана пахнет восстановлением. Еще далека от этого, но быстро к нему движется. — Ренард задумчиво хмыкнул. — Ты исцеляешься быстрее обычных людей.

— Занимательно, — буркнул Киллиан.

— Но не так быстро, как хаффрубы.

— Я заметил.

— Все равно надо перевязать.

Ренард полез в дорожную сумку и нашарил в ней несколько длинных чистых тряпиц.

После быстрого бега некоторое время жрецы не чувствовали ночного холода, но теперь он начал постепенно прокрадываться к ним. К концу перевязки Ренард уже заметно дрожал. Кончики пальцев скользнули по грубому участку зарубцевавшейся после ожогов кожи Киллиана. Ренард нахмурился, остановившись.

— А это что? — спросил он.