Син перенёс вес и, тихо довернув стопу на мелких камешках, потянул меч из ножен. Почти беззвучный выдох пред атакой и долгий шёпот обнажающегося лезвия слились в одно. Пьяница всё также весело размахивал глиняной бутылочкой и болтал ногами. Эдак, он мог свалиться в пропасть прежде, чем его достигнет праведный удар.

— Повернись, старая обезьяна!

— А моё сакэ — из воздуха! Мне совсем не надо сакэ, чтоб быть пьяным, как собаке! — проорал пьяница.

— Повернись, старая гнилая тыква!

— Я постиг природу Будды и теперь я пьяным буду! Пьяным быть и быть познавшим — всё равно весь мир, как сон! Загляни в кувшин без дна и испей природу Будды! — ещё громче заорал пьяница, вслушиваясь в гулкое эхо раскинувшихся перед ним гор.

— Повернись, выживший из ума мерин, или я зарублю тебя со спины! — заорал Син, перекрикивая гул эха и до белизны костяшек стискивая меч.

Пьяница поднял ладонь к уху, прислушиваясь. Потом покивал головой и, не оборачиваясь, заговорил:

— Ну, «старый» — это понятно. «Тыква» — куда не шло. А вот «мерин»?! «Мерин» — это никуда не годится! Чему только учат молодое поколение ждущих в тростнике?! — категорически заявил он. Поднял вверх палец: — Надо было так! — подбоченился и продолжил кричать в ущелье: — Ты — посмешище огородных пугал! Ты — соломенная сандалия, утопленная в дерьме! Ты — смердящий червь, живущий в навозе! Ты — попа на ножках! Попа! Попа! Попа! — и счастливо расхохотался.

Стиснув рукоять, Син рубанул с плеча по сидящей на краю фигуре.

Меч свистнул, рассекая воздух. Огрызнулся, на возвратном движении чиркнув по высокой траве. Он не нашёл плоти.

Син осторожно шагнул вперёд, ближе к пропасти, куда за миг до удара сиганул враг. Заглянул за кромку. Вертикальная стена. Камни на карнизе следующей террасы… Никого. Только там, где разбилась маленькая бутылочка, впитывается в камни тёмная лужица разлившегося пойла.

— Убит.

Син замер, ощущая кожей, как набухает жаром тонкая царапина на шее. Свист осознал позже. Потянулся ладонью, тронул, с трудом убеждаясь, что жив. Обернулся.

Враг стоял, жмурясь на солнце. Короткий меч — в готовности у дальней ноги. Кан успел скинуть грязную холщовую накидку и взять оружие. За доли мгновения…

— Ну? — рыкнул он нетерпеливо.

И Син рванулся.

— За отца! — крикнул он и уверенно рубанул.

Мечи даже не столкнулись. Одно мгновение Син чувствовал скольжение лезвия по металлу, но противостояния так и не произошло. Враг шатнулся в сторону и убрал меч. И совершил это тогда, когда юный противник начал проваливаться в удар. Син сделал лишние полшага и почувствовал холод на шее.