Ева села, прижавшись спиной к дереву, уперлась руками в его мощные корни. Ей вдруг стало страшно — слишком холодной, слишком равнодушной казалась Люция.

Срывался снег, таял, даже не долетая до земли. Тучи над головой, черные, как небо, прятали звезды. Люция вытащила псалий уздечки из лошадиного рта и кинула поводья в кусты. Выдохнув, взяла коня за ноги и поволокла под ель, минуя Евино скромное убежище.

Под вечно-зеленым раскидистым деревом можно было не бояться начинающейся бури. И Ева наблюдала за своей фурией, боясь даже пискнуть. Люция была сама не своя. Молчаливо собрала ветки для костерка и разожгла его, огниво в ее руке дрожало, но она быстро совладала с собой. И принялась монотонно разделывать коня, словно это было важнее всего.

Ева боялась растянуть паутину, увидеть в ней мертвую кошку. Она всем сердцем надеялась, что та выживет, но сама понимала, что это сродни фантазии. Волков было больше, гораздо больше, чем кошек. Смысла не было ожидать чего-то хорошего. И было так невыносимо видеть хладнокровную Люцию, равнодушно снимавшую шкуру с еще теплого животного. Паучонок подняла на нее глаза, с усилием встала на трясущихся ногах. Она готова была высказать Люции все, что она о ней думает. Сжала кулачки и стиснула зубы. Она скажет все, что боялась высказать, спросит, как можно быть такой черствой и бездушной. И пусть Люция только попробует остановить ее! Ева уйдет, вернет кошку, живую. Или мертвую. Вернет!

Паучонок подняла на фурию мокрые от слез глаза и вмиг осела. Она увидела, как трясутся ее губы, как алые крылья заостренного носа подрагивают. Люция отложила нож и спихнула тушу на землю, с силой сжала кулаки, шумно выдохнула и встала.

— Сиди здесь! — рявкнула она и ушла в начинающуюся метель.

Ева осталась у тлеющего костра, она не могла ничего делать. Совершенно ничего. Не могла глотать, дышать, моргать. Оцепенела от страха.

***

Люцифера вышла в метель, с силой зажала рот и нос рукой, давя в себе эмоции. Выдохнула, чувствуя, как по напрягшимся связкам тяжело идет воздух, толчками. Глотать было неприятно, словно кто-то душил изнутри. И это совершенно новое ощущение сбивало с толку. Люция вроде даже смирилась со смертью кошки, приняла это как должное, но тело вело себя странно.

Отдышалась, заставляя себя вдыхать холодный воздух только носом, и поплелась по заметаемым следам лошади — назад, в волчий каньон. Она должна увидеть собственными глазами, что все кончено. И если это так, то стоит найти другую кошку, способную открыть ворота в райский сад.

Она прошла довольно много, когда увидела бурое пятно вдалеке, двигавшееся ей навстречу. Приставив ладонь ко лбу, Люция пыталась рассмотреть, кто это был.