— Как это «что делать»?! — возмущённо воскликнул молодой человек. — Что значит «что делать?»

Растерянность постепенно перешла в удивление.

— Выполнять свои обязанности — вот что делать! Господин повар! Почему не готов завтрак? Вы видите, сколько у нас теперь голодных ртов? Охрана! Почему сидим? Мы что, в безопасности?! Вортсворт! Ну ты-то! Ты-то почему сидишь, сложа руки? Все вещи лежат в грязи, прислуга чумазая, как трубочисты, а мне даже не на что присесть!

Люди молчали и хлопали глазами.

— Ну же, ну же! Просыпаемся! — Орди пару раз хлопнул в ладоши, и мир вокруг мгновенно преобразился.

Люди обрели почву под ногами. Слуги вскочили со своих мест, Вортсворт принялся командовать ими, охрана в два счёта разобралась, кто что будет стеречь, а рядом с Орди материализовался стул.

— Отлично! Спасибо, Вортсворт. Но мне ещё нужен стол!

— Сию секунду, милорд!

Не прошло и десяти минут, как поблизости развели костёр, над которым повесили котелок с чем-то вкусным.

Из сирот составили живую цепь, по которой передавали вёдра с водой для того, чтобы тушить тлеющие остатки приюта: да, это было бесполезно, но не пускало детям в головы дурные мысли. Начальник охраны лично проверял посты, а Ординари сидел за новым столом и писал поручения.

— Вортсворт!

— Да, милорд! — старик точно пришёл в себя: появился ровнёхонько у Орди за спиной.

— Возьмите! — он протянул стопку листов. — И передайте управляющим магазинов, лавок и контор! Они должны выйти на работу вместе со всем персоналом!

— На работу?.. — не понял Вортсворт. — Но ведь всё сгорело. Больше некуда выходить…

— Это что-то меняет?! — рявкнул юноша. — Я всё ещё плачу им зарплату. А они всё ещё мои сотрудники. Пусть разбирают завалы, пусть сколотят временные прилавки из досок, пусть делают, что хотят, но все должны работать. И весь город должен видеть, что мы работаем!

На лице Вортсворта появилась осторожная улыбка.

— Кажется, я понимаю вас, милорд.

Орди наградил его долгим бесстрастным взглядом.

Писать больше было нечего, но Орди всё равно создавал видимость напряжённого труда и черкал по бумаге, вырисовывал загадочные каракули и то и дело гневно посматривал на подчинённых, которые уже освоились настолько, что пытались отлынивать. Меньше чем через час подали завтрак. Орди не притронулся к еде и приказал накормить сперва детей, рядом с которыми неотрывно находились Отец Иоанн и Мать Иоанна — миловидная старушка, для характеристики которой идеально подходили слова «божий» и «одуванчик».

Орди улучил момент и подозвал к себе дворецкого, Нильса, Йоганна и Скульпо, который уселся на карниз соседнего здания и не шевелился с того самого момента, как принёс бессознательного юношу.