— План, Ординари, — страдальчески произнёс он, когда протёр лицо, вновь ставшее красным. — Я очень надеюсь, что это — часть вашего плана.

— Прекрасно, господа, прекрасно, — Вильфранд пару раз хлопнул в ладоши и принял боевую стойку. — Я готов. Подходите. Знаете, что самое смешное во всём этом фарсе? То, что вы всё равно сломаетесь. Уже сломались. Вам уже не нужны ни законы, ни справедливость. Вы просто хотите разделаться со мной, но не можете, ещё сами не понимая, почему. Давайте я помогу сформулировать. Если вы нарушите закон сами, если вы сами уподобитесь мне, то ничего в городе не изменится к лучшему. Наоборот, всё рухнет во тьму. Нарушать закон тоже надо уметь, дамы и господа, и вы знаете, что уж в этом мне нет равных. Вы знаете, что в городе начнётся грызня, и если уж жить не по закону, то только под моим руководством. Потому что у меня сотни лет практики. Потому что я лучший в этом. И когда вы придёте ко мне — о, а вы придёте ко мне, потому что город начнёт разваливаться на куски, — я спасу вас. Вы знаете, что всё станет как раньше, и нашу игру можно будет продолжить с того момента, как мы закончили. И поэтому нет никакого смысла менять меня на кого-то ещё. Разве не так?..

Генеральное собрание молчало.

— Давайте дальше, обвинитель, — прервал молчание судья. — Что у нас по плану? Некромантия?

— Вздор, вы не докажете, что я занимался ею, — встрял Вильфранд.

— Заговор, — тяжело уронил слово Орди. — Свержение короля, узурпация власти.

— Ну наконец-то, — усмехнулся Вильфранд. — А я уж думал, когда?.. Давайте, Ординари. Вызывайте свидетеля обвинения.

Вариус вопросительно посмотрел на молодого человека:

— Прошло пятьсот лет. Свидетель? Серьёзно?

— Да, ваша честь.

— Погодите-погодите, я просто уточню термин, — продолжал судья, недоверчиво поднявший бровь. — Свидетель — это такой человек, который лично видел, как пятьсот лет назад обвиняемый совершил преступление. Поэтому я повторю вопрос: у вас есть свидетель по этому эпизоду?

— Ответ неизменен, ваша честь, — Орди кивнул. — У меня есть свидетель.

Вариус зажмурился и взялся за переносицу большим и указательным пальцами.

— Ладно, хорошо. Вызывается свидетель обвинения.

Люди в зале одновременно вздрогнули, когда после этих слов за дверью зала грянули фанфары. Вслед за ними в зал вбежали, раскатывая по пути длинную красную ковровую дорожку, двое мальчишек в красных костюмах пажей и беретах с перьями.

— Это ещё что за?.. — спросил «медведь», выражая эмоции всего Генерального собрания, и, словно отвечая на его вопрос, в зал вошёл разодетый Вортсворт. Он трижды стукнул по полу тяжёлым золочёным посохом и громогласно объявил: