Поскольку же внимание профессиональных литературных критиков к жанровой прозе чаще всего спорадично и случайно, эксперты рекрутируются из самой фэнской среды. Однако «свои» критики — вчерашние, по сути, читатели — компетентны в вопросах внутрижанровых (поскольку много и активно читают), но всегда испытывают сложности с аналитическим усилием, с переводом впечатлений на профессиональный язык.
В этих обстоятельствах писатель — особенно состоявшийся, обладающий четкой этической и эстетической позицией и не менее четкой аудиторией, — часто становится просветителем и критиком. Эта позиция удобна для обеих сторон: читатели получают доступ к референтному мнению, авторы — лишнюю возможность манифестировать собственные взгляды. В этом смысле критические обзоры, например, М. Суэнвика формировали киберпанк в не меньшей степени, чем романы У. Гибсона.
Эта ипостась теоретика и критика важна и для понимания Я. Дукая. С конца 90-х и по сегодняшний день он остается активным участником такой работы с читателем. Что важнее — Дукай жестко отстаивает свой взгляд на литературу и чужд любой цеховой солидарности (той самой, которая низводит до бессмысленности любую критическую работу).
В своей программной статье «Пейзаж после битвы, или Польская фантастика A. D. 2006» Я. Дукай, например, пишет:
«Ни в одной традиции не существует принуждения к созданию произведений только амбициозных. Но, несомненно, что-то не в порядке с традицией, где авторы и читатели в подавляющем большинстве начинают полагать, что их жанр не должен обладать амбициями. Что одно уже стремление к ценностям „внеразвлекательным“ и называние никудышной приключенческой литературы никудышной приключенческой литературой — суть нечто дурное („потому что это ведь фантастика!“). (…) Я говорю о расстройстве пропорций. Не: „во всех книжках НФ-Ф должна идти речь о чем-то большем“. Но: „должны также существовать книжки НФ-Ф, в которых идет речь о чем-то большем“. Боюсь, что эта вот традиция исчезает на наших глазах. (…) Если мы желаем иметь писателей действительно творческих и таких, что руководствуются собственными интересами/страстями, а не традицией и привычкой читателя, то необходимо согласиться, что на каком-то участке дороги своего развития они выйдут за рамки НФ-Ф. И это не та вещь, которую возможно контролировать.
Ни в одной традиции не существует принуждения к созданию произведений только амбициозных. Но, несомненно, что-то не в порядке с традицией, где авторы и читатели в подавляющем большинстве начинают полагать, что их жанр не должен обладать амбициями. Что одно уже стремление к ценностям „внеразвлекательным“ и называние никудышной приключенческой литературы никудышной приключенческой литературой — суть нечто дурное („потому что это ведь фантастика!“). (…) Я говорю о расстройстве пропорций. Не: „во всех книжках НФ-Ф должна идти речь о чем-то большем“. Но: „должны также существовать книжки НФ-Ф, в которых идет речь о чем-то большем“. Боюсь, что эта вот традиция исчезает на наших глазах. (…) Если мы желаем иметь писателей действительно творческих и таких, что руководствуются собственными интересами/страстями, а не традицией и привычкой читателя, то необходимо согласиться, что на каком-то участке дороги своего развития они выйдут за рамки НФ-Ф. И это не та вещь, которую возможно контролировать.