– Фанленд закрывается в одиннадцать. Давай поищем ее до закрытия.

– А вечеринка, на которую отправилась Дебби, до скольки?

– Она должна быть дома к полуночи.

– Черт, хреново.

Джоан посмотрела ему в глаза:

– Знаю. Но это всего лишь одна ночь. А потом забудем про Глорию.

– Да. Ты права, по крайней мере, тогда нас не будет мучить совесть, что мы ничего не сделали.

Они поднялись по бетонной лесенке, что вела от павильона к променаду. Здесь было не слишком людно. Правда, в последнее время народ приходил послушать девушку с банджо. Дэйв попытался вспомнить ее имя. Какое-то птичье… Чиви? Нет, Робин. Точно, Робин. Очень милая девушка. Где-то она сейчас? Не место тут одинокой девушке. Особенно по ночам. Особенно, когда кругом бродят психи, вроде ублюдка, которого они только что повстречали. Особенно, когда рыщут троллеры, подыскивая очередную мишень для издевательств. Дэйв очень надеялся, что она послушалась его совета и ночует в мотеле.

– А поищем там? – спросила Джоан, кивая в сторону входа в большой павильон.

Дэйв посмотрел туда и не заметил ни одного тролля.

– Только быстренько, – сказал он.

Они вошли.

В огромном зале было тепло и светло. В центре под музыку каллиопы вращалась карусель. Вдоль стен выстроились киоски, предлагавшие посетителям соленые ириски, кренделя, чипсы «начос», вяленую говядину и мороженое. В конце павильона расположилась закусочная: гамбургеры, хот-доги, картошка фри, попкорн. Были киоски с различными сувенирами Фанленда: пепельницами, тарелками, тамтамами, резиновыми ножами, рюмками, чашками и вымпелами. Где-то торговали ракушками, где-то футболками, толстовками и кепками с логотипом Фанленда.

Обычно Дэйв видел в павильоне толпы народу. Но нынче вечером было не особенно людно. Посетители бродили вокруг, кто дегустировал угощения, кто рассматривал сувениры, кто фотографировал своих детей на карусели.

Бомжей не наблюдалось.

И Глории тоже.

– Ты не голодна? – спросил Дэйв.

– Нет. Но ты можешь сходить и купить чего-нибудь.

Он покачал головой.

– Приедем ко мне – тогда и перекусим.