Дверь не заперта. Кровать не застелена.

Он вошел.

Возле шкафа стоял стул, заваленный одеждой.

На спинке лежал темно-серый свитер. Отсюда Дэйву были отлично видны проверченные в нем дырки. С сиденья свисал подол фиолетовой толстовки, а под ним на полу валялись красные колготки. И на колготках, и на рубашке местами зияли дыры.

Это была та самая одежда, которую Джоан описала ему вчера за обедом. Наверняка Глории пришлось полночи корпеть с ножницами.

Дэйв подошел к стулу. Сколько раз он так же бросал на него одежду? Гораздо чаще, чем Глория. Должно быть, она вчера слишком вымоталась, чтобы закинуть шмотки в корзину.

А может, оставила здесь специально, чтобы придать еще более помятый вид.

Дэйв поднял толстовку и бросил на кровать. Взял следующую вещь. Это оказалась грязная белая футболка. В отличие от остальных вещей, она не была искромсана ножницами.

В нос шибануло запахом пота. Дэйв сморщил нос и отбросил футболку.

Она явно подошла к этому маскараду с душой. Учла все нюансы – даже неприятный запах от одежды.

Он поднял юбку. Джоан оказалась права: похоже, Глория специально прикупила барахло в каком-нибудь дешевом филиале Армии Спасения.

Это была юбка с пуговицей и молнией на боку.

Причем пуговица отсутствовала.

А там, где юбка переходила в пояс, изрядный кусок ткани был выдран с мясом.

Такое ощущение, будто Глория срывала ее с себя.

Глория… или кто-то еще.

Бросив юбку на кровать, Дэйв опустился на четвереньки и принялся осматривать ковер. Пуговицы нигде не было.

Но это не значит, что ее здесь нет.

Он поискал на тумбочке Глории, потом на туалетном столике…

Это безумие, думал он, переживать из-за какой-то дурацкой пуговицы. Она может быть где угодно.