Старик нахмурился, словно гадая, зачем мы к нему пожаловали.

— Прошу вас, мистер Хэдли, — взмолился Элиот. — Что же он предложил?

— Предложил, — повторил старик, — предложил., сделку.

— Естественно, — холодно хмыкнул Элиот. — Вряд ли он предложил вам выйти за него замуж. Послушайте, мистер Хэдли, что-то вы темните!

— Всему свое время, — вызывающе пробормотал ювелир. — Он сказал, этот мой коллега… сказал, что у него есть первосортные драгоценности. Я ему сначала не поверил — в нашей области торговли много всякой дряни, уверен, вы понимаете… Но, как оказалось… Что ж, сэр, вы и сами видели кое-что на шее у леди Моуберли, прекрасные, просто прекрасные вещицы. Он заявил, что у него лавчонка где-то в доках.

— Где именно? — спросил Элиот.

— В Ротерхите, сэр.

— У вас есть адрес?

Мистер Хэдли кивнул, наклонился и открыл ящик конторки.

— Вот, сэр, — подал он Элиоту карточку.

— Джон Полидори, — прочел Элиот, — Ротерхит, Колдлэйр-лейн, 3.— Он что, итальянец, этот мистер Полидори?

— Если и итальянец, то говорит по-английски лучше любого иностранца, с которым мне довелось встречаться.

— У лорда Байрона какое-то время был личный врач Джон Полидори, — вспомнил я. — Он написал повесть, которую мы как-то переделали для постановки в «Лицеуме».

— Не хотите ли вы сказать, что это тот же человек? — удивился Элиот. — Сколько же ему сейчас лет?

— О нет, — покачал головой я, — Полидори, врач лорда Байрона, покончил жизнь самоубийством, насколько я помню. Простите, Элиот, я вспомнил об этом чисто случайно.

— Понятно. Вы восхитительны, Стокер, с вашими театральными воспоминаниями! — Элиот повернулся к старику. — Но мы отвлеклись. На чем мы остановились? Да, этот мистер Полидори пришел к вам… с драгоценностями. И что он хотел от вас?

— У него была проблема, — улыбнулся мистер Хэдли. — Товар-то у него имелся, но больше ничего. Я хочу сказать, кто же поедет в Ротерхит? Никак не знатные люди, не джентльмены с деньгами. Если уж открывать лавку, сэр, то только на Бонд-стрит.

— Вот тут-то вы ему и подвернулись?

— Ну да, сэр. Он поставлял мне товар, а я помещал его в свою витрину.

— А драгоценности из Каликшутры… почему он не оставил вам эти изделия, чтобы вы сами продали их?