Я взглянул на Лайлу. Она поднималась несколько впереди, но вдруг приостановилась и наклонилась, протягивая руку к чему-то в темноте.

— Разве она не прекрасна? — восхитилась она.

Я нахмурился. На меня уставилась пара немигающих зеленых глаз, и я узнал пантеру, которую видел раньше. Пантера зевнула, потянулась и неслышно стала спускаться по лестнице.

— Ручная? — спросил я.

— Не совсем, — прошептала Лайла, почему-то рассмеявшись. — Но очень красивая.

— И вам будет очень приятно, когда она порвет кого-нибудь на куски?

Лайла слегка улыбнулась.

— Не надо мрачных прогнозов. — Она проследила взглядом за пантерой. — Я люблю своих животных… Больше, чем людей. Им меньше нужно, и потому их зависимость более полная. Правда, Сюзетта?

— Да, Лайла, — ответила девочка.

— Смотрите, — Лайла подняла руку.

Я повернулся и обомлел. К тому времени я уже должен был закалиться и не удивляться сюрпризам, но ничто, даже события прошедших недель, не подготовили меня к тому, что я узрел. Предо мною простирался гигантский проход, весь заполненный животными и стаями птиц. Я различил льва, нескольких свиней, дремлющую змею. Рядом были еще какие-то звери, и этот проход уходил все дальше и дальше во тьму… Совершенно невозможное зрелище. Я повернулся к Лайле, чтобы спросить ее, в чем суть этой галлюцинации, но она подняла руку и прижала палец к моим губам. Я подумал, что Лайла собирается поцеловать меня, ибо ее губы полуоткрылись и оказались вблизи моих. Я даже почувствовал исходивший от нее аромат. Но она улыбнулась, отвернулась и встала на колени перед Сюзеттой, похлопав девочку по щечкам.

— Ну все, беги, — шепнула она. — Мне надо поговорить с доктором.

Сюзетта не ответила, на мгновение прильнула к Лайле, а потом повернулась и побежала по проходу. Вспорхнули и закружились у нее над головой испуганные птицы. Звери отпрянули к стенам, а Сюзетта бежала, и звук ее шагов эхом отдавался среди голых камней и наполнял все вокруг, даже когда девочка исчезла из вида. Издалека, как туман, начала наползать темнота. Вскоре животные превратились в смутные силуэты, а коридор стал зияющей черной дырой.

— Мне, наверное, надо прочистить мозги, — повернулся я к Лайле.

Она протянула руку, коснувшись меня, как несколькими мгновениями ранее, и улыбнулась:

— Пострадали от опиума у Полидори? — поинтересовалась она.

Глаза ее, как и у лорда Рутвена, были на удивление глубоки. Я нашел в себе силы увернуться от ее взгляда.

— Может быть.

— Пойдемте со мной, — кивнула Лайла.

Она взяла меня за руку. Мы опять двинулись вверх по лестнице, и я заметил, что свет на стенах как-то тускнеет. Я поднял голову. Надо мной навис огромный стеклянный купол, а за ним в безоблачном небе сверкали звезды.