«Нет! — подумал Фальконер. — Уэйн вылечил Тоби. И есть тысячи писем с благодарностями от людей, которые излечились от одного прикосновения Уэйна или его присутствия!»

Проповедник припомнил письмо, полученное давным-давно, примерно через неделю после палаточной проповеди в Готорне. Оно пришло от женщины по фамилии Пози, и Фальконер порвал его сразу же после того, как прочитал:

Дорогой преп. Фальконер, хотим сообщить вам, что Иисус забрал нашего сына Джимми. Ваш мальчик излечил его на проповеди в Готорне, но у Иисуса, видимо, были свои планы по поводу нашего Джимми. Я заплатила за свой ужасный грех — продажу нашего второго малыша мистеру Тиллману. Да будет Господь с вами и всеми вашими учениками. Искренне ваша Лаура Пози.

Фальконер сделал все возможное, чтобы Уэйн не увидел ни этого письма, ни нескольких дюжин аналогичных, полученных «Крестовым походом». Нет, будет лучше, если мальчик никогда не начнет сомневаться в себе.

С трудом поднявшись из-за стола, Фальконер прошел в кабинет и уселся в кресло-качалку. Вставленный в рамку плакат «Крестового похода Фальконера», на котором он выглядел моложе, смелее и сильнее, освещался специальной подсветкой.

Неожиданно грудь проповедника пронзила острая боль. Он хотел встать и подняться наверх, в спальню, но тело отказывалось повиноваться. Может быть, нужно принять лекарство? Его мучила мысль о Рамоне Крикмор, смотревшей на Уэйна и понимающей, что все это ложь; у нее глаза Сатаны, а этот ее парень просто ходячая Смерть. До встречи с ними у Фальконера никогда не болело сердце.

«Понимаешь ли ты, что делаешь, сынок?»

«ДА, ОН ПОНИМАЕТ! — гневно подумал Фальконер. — ОН ПОНИМАЕТ, ТЫ, СУЧЬЕ ОТРОДЬЕ САТАНЫ!»

Когда Уэйн вернется домой, Фальконер расскажет ему, как он выгонит Крикморов из Готорна, выгонит, как собак, и отправит подальше, туда, где их злая воля будет бессильна. Боль в сердце то уменьшалась, то нарастала, скручивая ребра.

— Кемми! — простонал Фальконер. — Кемми!

«Вышвырнем их! — думал он. — Вышвырнем их!»

— Кемми!