Ника не стала спрашивать, про кого он говорит, и руку убирать не стала, даже не вздрогнула, когда колечко скользнуло по коже безымянного пальца. Скользнуло, но не оцарапало и, кажется, ничем не отравило. По крайней мере, чувствовала она себя точно так же, как и раньше.

– Спасибо, Артем Игнатьевич. – И благодарность получилась искренней, почти без примеси страха.

– Тебе нужно войти в этот лабиринт, девочка, – сказал он, пряча опустевшую коробочку обратно в карман. – Ты справишься. Главное, ничего не бойся.

– Агата сказала мне то же самое.

– Агата знает. – Артем Игнатьевич улыбнулся. – Она была там.

А Нике вдруг захотелось рассказать этому мужчине о всех своих страхах. О своих страхах и чужих злодеяниях. Даже если он не всесильный, то уж точно сильный. Сильный и влиятельный. Наверное, он бы сумел ее защитить. Если бы захотел. Жаль, что она не знает, что он хочет на самом деле.

– Ну, удачи тебе, Ника! – сказал и осторожно потрогал локон ее волос.

– Спасибо, Артем Игнатьевич.

Может, и не друг, но уж точно не враг. Ей очень хотелось так думать.

Он ушел, а Ника еще несколько мгновений раздумывала, снимать ли перстень с лабиринтом. Решила не снимать, перстень ей нравился.

А дальше все как-то резко ускорилось и закружилось. Не успела Ника надеть вечернее платье, то самое струящееся и почти невесомое, как явился стилист. Он колдовал над ее волосами битый час, распугал призрачных змей, но добился невероятного результата. Когда Ника мельком глянула на свое отражение в зеркале, то была поражена произошедшими с ней метаморфозами. Сказать по правде, за год слепоты она почти забыла, как выглядит. В воспоминаниях сохранился какой-то бледный и невзрачный образ вечно лохматой девицы. И когда ее сравнивали с Агатой, сравнение это казалось Нике банальной лестью. До тех пор, пока она не увидела свое отражение в зеркале.

Она изменилась. Изменилась внутренне и внешне. И змеи в ее волосах были далеко не самой радикальной из перемен. Это место что-то сделало и с ее сутью, и с ее внешностью, переплавило и перекроило, вылепило новую Нику.

Серебряный ждал ее в коридоре. Стоял, небрежно прислонившись плечом к стене, скрестив на груди руки. Он был одет в элегантный светло-серый костюм, манжеты и ворот белоснежной рубашки подчеркивали его загар. Красивый! Красивый и безрассудный, если связался с такой, как она.

– Обалдеть! – сказал он искренне и с таким чувством, что Ника сразу ему поверила. Да, она выглядит обалденно! Даже с призрачными змеями, обвившими диадему. Так уж вышло, придется смириться, что этим вечером она хороша, ничем не хуже остальных женщин рода Адамиди!