Я прослеживаю за ее взглядом… Это Сесили Темпл. Она стоит рядом со своей матерью, вытягивает шею, глядя в нашу сторону, как будто надеется, что увидит что-нибудь необычайно интересное.

Энн впадает в панику.

— Меня разоблачат! Я погибла! Для меня это конец!

— Прекрати! — рявкает Фелисити.

Но Энн, безусловно, права. Сесили может развалить всю историю о знатной русской родне Энн и родственнике-герцоге, как карточный домик.

— Мы ее обойдем, — говорит Фелисити. — Давайте сюда. Мы можем пройти по противоположной лестнице. Джемма, прямо перед антрактом! Не забудь!

— В третий раз повторяю — не забуду! — терпеливо отвечаю я.

Огни вокруг начинают мигать, предупреждая о скором начале спектакля.

— А, вот вы где!

Это Саймон. Он ждет меня.

— Вы нашли браслет мисс Брэдшоу?

— Нет. Она в конце концов вспомнила, что оставила его в шкатулке с драгоценностями, — лгу я.

У семьи Саймона — собственная ложа, и она достаточно высоко для того, чтобы я почувствовала себя королевой, возвышающейся над своими подданными. Мы усаживаемся и делаем вид, что читаем программки, хотя на самом деле никого в особенности и не интересует «Микадо». Театральные бинокли помогают тайком проследить за знакомыми и любовниками, рассмотреть туалеты, разобраться, кто с кем явился в оперу. Здесь зреют будущие скандалы и драмы, и это куда интереснее того, что произойдет на сцене. Но вот наконец свет гаснет, занавес поднимается, и мы видим маленькую японскую деревушку. Трио сопрано в восточных нарядах и в черных блестящих париках поет, рассказывая о трех маленьких служанках. Это первая в моей жизни опера, и я нахожу ее восхитительной. В какой-то момент я замечаю, что Саймон наблюдает за мной. А он, вместо того чтобы сразу отвернуться, ослепительно улыбается мне, и я представить не могу, что мне придется уйти отсюда, чтобы проникнуть в сферы; здесь и без того хватает волшебства, я недовольна, что меня призывает куда-то долг.

Незадолго до антракта я навожу бинокль на Фелисити. Она нетерпеливо поглядывает на меня. Я шепчу на ухо бабушке, что мне необходимо выйти в дамскую комнату. И прежде чем бабушка успевает возразить, я выскальзываю за занавеску, прикрывающую выход в коридор, и встречаюсь с Фелисити и Энн.

— Там наверху есть свободная ложа, — говорит Фелисити, хватая меня за руку.

Грустная, задумчивая ария доносится из зала, пока мы молча спешим вверх по лестнице. Пригнувшись, мы ныряем за тяжелую занавеску и садимся на пол в ложе. Я беру подруг за руки. Закрыв глаза, мы сосредотачиваемся… и перед нами возникает дверь света.