— Ладно, — соглашается Анна-Карин. — И ты сразу уйдешь.

Она протягивает левую руку. Ей совсем не больно, когда Линнея тычет кончиком иглы в ее указательный палец. Но когда она выжимает капли крови и собирает их в пробирку, Анна-Карин отворачивается. Линнея нажимает все сильнее, выдавливает еще несколько капель.

Наконец она вытирает палец Анны-Карин. Выкинув иглу и окровавленную салфетку в корзину для бумаг, она закрывает пробирку крышкой и кладет в сумку.

— Я понимаю, как тебе сейчас трудно после всего, что случилось, — говорит она, протягивая Анне-Карин пластырь. — Но нельзя думать только о себе.

— Много ты понимаешь.

— Конечно, я же никогда не страдала, — произносит Линнея с иронией в голосе. — Спасибо за помощь.

Линнея исчезает за полками. Палец дергает, и Анна-Карин заклеивает ранку пластырем. Она снова берется за физику и пытается читать, но не понимает ни строчки. Анна-Карин откладывает в сторону учебник, проклиная Линнею. Теперь придется искать новое укромное место.

* * *

— Меня бесит поведение Анны-Карин, — говорит Ванесса.

Мину сидит у стола Николауса. Он и кот только что ушли, оставив их в квартире одних. Мину немного жалко Николауса — ему придется провести целый вечер в торговом центре, пока они не доведут сегодняшний ритуал до конца. Книга Узоров очень настаивала на том, что никого, кроме Избранных, во время ритуала присутствовать не должно.

Мину мешает в пластиковой миске деревянной лопаткой, наблюдая, как кровь Анны-Карин растворяется в этом месиве, которое они будут использовать для начертания знака силы во внутреннем круге. Она мешает уже пятнадцать минут, руку сводит судорогой. «Размешивайте, пока тесто не станет однородным», — Ида сказала, что так было написано в книге, словно речь шла о рецепте какого-то пирога.

Помимо крови Анны-Карин и Линнеи, месиво состоит из эктоплазмы, земли с могил Элиаса и Ребекки, молока, скисшего в свете луны, и плевков Мину и Ванессы. Не хватает только слюней Иды.

— Осенью Анна-Карин королевой ходила по школе и фиг знает чем занималась, — продолжает Ванесса, — а теперь, видите ли, не желает ни в чем участвовать, и опять мы должны отдуваться. Как будто нам больше всех нужно.

— Я тебя понимаю, — говорит Мину. — Но я думаю, ей сейчас нелегко, после всего, что случилось. Я слышала, они вынуждены продать хутор.

О пожаре на хуторе было много разговоров. Ходили слухи, что мама Анны-Карин специально подпалила коровник, чтобы получить деньги по страховке.

— Но почему она избегает нас? — спрашивает Ванесса. — Мы же ей хотим помочь.

Мину тоже не знает, почему Анна-Карин упорно избегает любых контактов. Сначала она думала, что Анна-Карин пребывает в шоке от случившегося. Но теперь Мину уверена: Анна-Карин что-то скрывает.