– Эта девушка служила горничной в доме лорда Гленвина.

– Что с ней стало? Она… была убита?

– Её труп нашли закопанным неподалёку от кладбища.

– Почему вы думаете, что к исчезновению горничной причастна тоже я?..

– Это был единственный свидетель. Незадолго до смерти Элен Купер сказала, что видела незнакомую девушку в своей комнате. Девушку, которая угрожала ей ножом и выбралась на улицу через окно. В ту ночь она видела убийцу.

– Вот как, – проронила Кэрри.

– Только что вы допустили две ошибки, – сказал Сэндерс спокойным тоном, как будто речь шла о пустяках. – Хотите знать, какие именно?

Кэрри подняла на него непонимающий взгляд.

– Хорошо, объясняю. Заметьте: вы первая сказали, что Элен Купер была убита. Я этого не говорил. По крайней мере, в начале. Я только сказал, что она пропала.

– Это было только предположение, – неуверенно сказала Кэрри.

– Вторая ошибка… Вы спросили меня: «Почему вы думаете, что к исчезновению горничной причастна тоже я?» Слово «тоже»… что оно подразумевает?

Кэрри молчала.

– Не знаете? Я вам отвечу. Ещё одно преступление. Думаю, эта ваша фраза говорит сама за себя.

В словесном поединке Сэндерс снова одержал победу. Похоже, что Кэрри уже нечего было сказать. Она волновалась и допускала ошибку за ошибкой. Это был излюбленный метод Сэндерса: он никогда не задавал вопросов по порядку, как это делали другие; вместо этого он предпочитал сбить преступника с толку каким-нибудь неожиданным заявлением, наподобие только что им сделанного – «Вы были в монастыре святой Анны», или начать издалека и предоставить ему запутаться в собственных сетях.

– Вы готовы отвечать на мои вопросы честно и правдиво, как перед господом богом? – спросил Сэндерс, снова подняв на Кэрри глаза.

– Спрашивайте, – сказала Кэрри, к которой, казалось, снова вернулась вся её уверенность. – Что вы хотите знать?

Было странно, что она до сих пор не потеряла самообладания.

– Ваше настоящее имя, – ответил Сэндерс.

– Вы его уже знаете. Меня зовут Кэтрин Хэмптон, и, честно говоря, мне нелегко представить, как я могла бы оказаться кем-то другим.

При виде такой наглости Сэндерс даже изменился в лице.