«Работали» в основном русские и латиноамериканки. На тощих телах — лишь купальники на бретелях. На лицах — дешевая косметика. Голые руки испещрены следами уколов и синяками. Глаза пустые, словно свет жизни покинул их души, заключенные в мрачной темнице. Групповые изнасилования и от двадцати до тридцати клиентов за день превратили этих девочек в ходячие манекены, которые смотрят на мир через замутненное стекло.

Мадам ударом ноги согнала румынку с матраса и толкнула американку на ее место. В обязанности «суррогатной матери» входило психологическое подавление своих «воспитанниц» прежде, чем за их «подготовку» возьмутся мужчины. Все обучение сводилось к бесконечным групповым изнасилованиям и побоям, которые подавляли малейшее сопротивление со стороны новенькой. После двух недель американский «товар» накачивали наркотиками и отправляли для дальнейшей перепродажи в Восточную Европу. Годовой доход мадам составлял около трех миллионов долларов.

— Пожалуйста! Отпустите меня! Я просто хотела купить часы…

Толстая женщина ударила Гави по лицу тыльной стороны ладони. Потекла кровь.

— Ты останешься здесь и будешь ждать, пока я за тобой не приду, — сказала мадам. — Если попробуешь сбежать, другие девочки мне скажут, и тогда за тобой придет Али Чино. Али убил много девочек. Он найдет тебя и убьет. Ты этого хочешь?

Гави Кантор трясло нервной дрожью. Из глаз капали слезы.

— Нет, — ответила она.

— Тогда слушайся меня. Я здесь, чтобы заботиться о вас, но ты должна быть послушной девочкой.

Оглядев собравшихся в комнате, латиноамериканка указала пальцем на русскую девочку.

— Ты научишь ее пользоваться пенициллином.

Западная авеню Центрального парка

02:45

Авеню тянется вдоль западной границы Центрального парка от 110-й улицы на юг до 59-й.

Паоло погасил лампу и покинул пустую станцию метро, ведя за собой Франческу, Вирджила и Патрика. Лавируя между оставленными машинами, они направились через площадь Фредерика Дугласа к Западной авеню Центрального парка.

Луну закрывали облака. В ее рассеянном свете громадины высотных зданий чернели на границе Центрального парка. Там жили богатые и влиятельные люди города. Но сейчас эти здания утопали во тьме. Иногда воздух оглашали крики отчаяния и страданий. За ними слышался глухой удар тела, выброшенного из открытого окна на покрытый снегом тротуар.

Достигнув 106-й улицы, Паоло повел товарищей к Воротам чужестранца. Через этот скромный вход они вошли в «лесную» часть парка по каменной лестнице из черного сланца. Вокруг росли американские вязы, их голые ветви смыкались над головами путников, которые пошли на восток, миновали безлесный холм и вышли на асфальтированную дорогу. Это была Вест-драйв…