— А где текст? — недовольно пробормотала Дунька.

— Еще не придумал, — гриф важно распушил перья. Видимо, он был чрезвычайно горд собой.

— Тогда в чем креатив? Идею ты спер у генерала, пошуровав в седой голове, картинки стырил из интернета, поменяв лишь названия в подписи. Не вижу повода, чтобы перья веером гнуть, — Дунька оторвалась от книжки и встала перед грифом подбоченясь, готовая к любому развитию событий. И они не заставили себя ждать.

Из легкой перебранки, постепенно набирающей обороты, мне удалось выяснить, в чем заключалась причина столь острых разногласий между крысой и грифом. В одной из своих многочисленных заметок на манжетах, от нечего делать и исключительно для души Решетов выдвинул гипотезу, что вождь мирового пролетариата Ульянов придумал себе не тот псевдоним. Почему бы ему, размышлял генерал, явно дурачась, вместо липовой фамилии «Ленин», взятой, по одной из версий в честь реки Лены, сразу после ссылки в село Шушенское не подписываться «Шушин», что было бы логичнее с какой стороны ни посмотри? Грифу так понравилась изящность формулировки, тем более Шушин по звучанию находился ближе и к Шарику, и к Шираку, что он решил воплотить в жизнь каламбур Решетова и сбацал красочный альбом на монументальную тему.

Пока соратники по партии ругались, я тихонько подтянул книжицу к себе и пролистнул из чистого любопытства. Да, гриф действительно не блистал фантазией, сплагиатил, надергал фоток из разных источников, где фамилию Ленин тупо заменил на Шушин, а в иных местах на Шушен, видимо, не определившись с окончательным вариантом написания. Безусловно, фраза «Пионеры всей страны делу Шушена верны» звучала непривычно для слуха, но повторяемая сто лет миллионами патриотических глоток стала бы такой же обыденностью, что твой бутерброд на завтрак. В книге оставалось много пустых страниц, гриф явно поторопился с презентацией и тем более странно, что он прислал ее мне с нарочным в виде полуфабриката. Впрочем, в действиях нечистой троицы я уже давно не видел никакого смысла, как в бездарном детективе, где твое внимание удерживает только один вопрос — кто бабушку отравил? Если к тому же окажется, что яд в пудинге, а убийца дворецкий, как ты и предполагал с самого начала, то волна разочарования накрывает с ног до головы. Но с другой стороны, кто же еще может быть убийцей, как не дворецкий, и где же еще может быть отрава, как не в пудинге? Вот и мне тортик под занавес принесли.

* * *

Я вдруг каждой клеточкой организма осознал, что никакого озарения нынче не будет, мне не откроют истину, не расскажут секрет, не приобщат к таинству, сегодняшний день проскользнет между пальцев так же буднично, как и предыдущие. Но кто обещал, что в конце непутевой жизни обязательно получишь ответы на вопросы? Ты приготовился к бою, и вдруг выясняется, что никто с тобой сражаться не собирается. Весь твой мудреный опыт, накопленные знания, личные заблуждения и переживания не более чем труха под равнодушными челюстями времени.