Светлый фон
– А ты, стало быть, учительница? Сколько тебе годков, деточка? Родители твои хоть знают, куда ты отправилась?

– Я сирота, – сказала и подбородок вздернула, а краснота, что еще совсем недавно заливала ее лицо и шею, ушла, уступая место смертельной бледности. И немудрено, столько крови девочка потеряла! Диво, что еще сидеть может.

– Я сирота, – сказала и подбородок вздернула, а краснота, что еще совсем недавно заливала ее лицо и шею, ушла, уступая место смертельной бледности. И немудрено, столько крови девочка потеряла! Диво, что еще сидеть может.

Да вот и не смогла.

Да вот и не смогла.

– Можно я прилягу? – спрашивала у старухи, а смотрела на Дмитрия.

– Можно я прилягу? – спрашивала у старухи, а смотрела на Дмитрия.

– Сирота, значит. – Старуха почесала кончик носа. – Тогда, может, и родовая у нее сила, просто обучить было некому. Чего расселся? – она глянула на Дмитрия. – Помоги девочке, тулуп вон под голову подсунь. Намаялась я с ней этой ночью. Думала, не выйдет ничего.

– Сирота, значит. – Старуха почесала кончик носа. – Тогда, может, и родовая у нее сила, просто обучить было некому. Чего расселся? – она глянула на Дмитрия. – Помоги девочке, тулуп вон под голову подсунь. Намаялась я с ней этой ночью. Думала, не выйдет ничего.

– Я вижу, что намаялась, – Степан многозначительно посмотрел на ближний угол.

– Я вижу, что намаялась, – Степан многозначительно посмотрел на ближний угол.

– Не боись, пограничник! Твоего не возьму. – Старуха уже хлопотала у печи, опять заваривала какие-то травы. – Вот она, как поправится, вернет мне все сторицей. Я в ней такое вчера почуяла…

– Не боись, пограничник! Твоего не возьму. – Старуха уже хлопотала у печи, опять заваривала какие-то травы. – Вот она, как поправится, вернет мне все сторицей. Я в ней такое вчера почуяла…

– Учить ее нужно, – проговорил Степан задумчиво.

– Учить ее нужно, – проговорил Степан задумчиво.

– Так и будем учить. – Старуха улыбнулась. – Она пусть детишек учит, а я ее. А как выучимся, так и разберемся.

– Так и будем учить. – Старуха улыбнулась. – Она пусть детишек учит, а я ее. А как выучимся, так и разберемся.

Пока они судили да рядили, что теперь делать со Златой, та уснула. Или провалилась в беспамятство. Степан в таких делах не шибко разбирался. Зато Дмитрий разбирался, нащупал пульс, выслушал сердце, кивнул одновременно удовлетворенно и удивленно. Ну что ж, парень, вот тебе и еще одно чудо.

Пока они судили да рядили, что теперь делать со Златой, та уснула. Или провалилась в беспамятство. Степан в таких делах не шибко разбирался. Зато Дмитрий разбирался, нащупал пульс, выслушал сердце, кивнул одновременно удовлетворенно и удивленно. Ну что ж, парень, вот тебе и еще одно чудо.