— То есть как, пришло время? — Сомнительно перебирая слова, спрашиваю. Эльза кивает.

— То и значит, Caro. — Она шепчет, ее глаза блестят. — Ему здесь не место. Он другой. Ты другая. Вы не созданы друг для друга.

Она подходит ближе, но я ставлю перед собой руки, и она останавливается. Чувствую, как в глазах стоят слезы, образ Эльзы расплывается, и я не могу сдержаться, горячая слеза катится по моей щеке, обжигая кожу. Питер встает позади меня и становится легче, но недостаточно.

— Я не готова, Эльза…

Впервые я зову ее по имени, на что ее глаза-сапфиры округляются, на лице появляется мягкий свет материнской теплоты, хотя она мне больше годится в старшие сестры, нежели в матери. Эльза качает головой и улыбается слабо, пытаясь сделать шаг вперед.

— Рано или поздно тебе придется с ним попрощаться. Просто сделай это сейчас, чтобы потом не было больно. — Говорит она. Я отрицательно всплескиваю руками, скрещивая их на груди, дабы приостановить разъедающую дыру внутри, которая с каждым ее словом поедает меня.

Я вздрагиваю, когда теплые пальцы Питера касаются плеч и легкая дрожь проходит по телу. Медленно развернувшись с непролитыми слезами на глазах, поднимаю голову и всхлипываю. Рот Питера искривляется, он склоняется, его зрачки расширены, а глаза цвета мокрой травы были теплыми и такими родными, что сердце начинает сжиматься сильнее. Он пожимает плечами и подмигивает мне. Я хихикаю, но сдерживаюсь, чтобы не распадаться на глазах у Эльзы. Он крепче обнимает меня, передавая свой трепет сердца, кусочек себя самого. Чувствую, что теряю нечто особое в своей жизни. Нечто важное. Всхлип становится громче. Я сжимаю его футболку в кулаки, пытаюсь совладать с собой, пока голос Питера что-то спокойно шепчет в ухо:

— Можно нам минуту?

Я слышу, как Питер спрашивает Эльзу, пока зажмуриваю веки и начинаю трястись.

Шелест ее плаща. Захлопывается дверь и больше ничего, кроме гробовой тишины и своего дыхания, я не слышу.

— Керри, открой глаза. — Просит

Питер, поглаживая по щеке. Я медленно открываю глаза и бегаю ими по его знакомому лицу. Его все та же счастливая на все лицо улыбка, звездочки в глазах и угловатые черты лица, будто не покидали меня. Я улыбнулась, но тут же запротестовала. У нас есть минута. Минута на то, чтобы спросить, сказать, объяснить, выслушать, понять. Попрощаться.

— Я не готова.

Питер молча кивает, но глаза выдают парня. В них глубокая тоска, от которой мне становится не по себе. Он начинает играться с ниткой на своей футболке, я наблюдаю, и мы оба просто молчим. Что говорить, когда больше не остается слов? Только молчать.