— И там тоже, — обернулся к нему Гарри, пожимая плечами. — Везде и повсюду. — Он встал. — А теперь я пойду к себе. Мне необходимо попытаться войти в контакт с некоторыми людьми...

— Везде и повсюду?.. — эхом повторил вслед ему Манолис.

Дарси кивнул и, несмотря на невероятно мучительную средиземноморскую жару, поежился.

— Друзей у Гарри действительно несметное количество, — сказал он. — Ими полны кладбища по всему свету.

* * *

Гарри вновь попытался связаться с Мёбиусом, но не добился успеха, так же, как и множество его мертвых союзников, которым то же задание поручила его мать. Он попытался связаться и с Фаэтором, чтобы, еще, раз обсудить один из советов, данных ему бывшим вампиром, ибо теперь Гарри начал сомневаться в его правильности и разумности. Однако и здесь его ждало разочарование. По-видимому, жар полуденного солнца, ослепительно сиявшего над Румынией, так же как и над Средиземноморьем, пугал дух старого Вамфира, подавлял его. Расстроенный, Гарри перенесся мыслями в лечебницу для умалишенных на Родосе, в морге которого под бдительным оком своих тюремщиков и мучителей лежал Тревор Джордан, уже недосягаемый для пыток и издевательств материального мира. Там, наконец, он обрел покой.

— Это вы, Гарри? — В голосе Джордана сначала слышалось беспокойство, сменившееся облегчением, после того как он уверился в том, что не ошибся. — Конечно же вы, больше некому! Гарри! Я так рад, что вы пришли, — возбужденно заговорил он. — Я хочу, чтобы вы знали, это был не я. То есть я хочу сказать, что никогда...

— Конечно же, вы не могли совершить подобное! — перебил его Гарри, говоря при этом вслух, как он имел обыкновение делать всегда, когда позволяли обстоятельства. — Это одна из причин того, что я пришел побеседовать с вами. Мне хотелось вас успокоить и сказать, что мы все прекрасно понимаем. Янош воспользовался вами, чтобы высказаться и поведать нам о своих замыслах и ужасных безбожных деяниях. Но... это просто непростительно, что он убил вас — лишь затем, чтобы быть совершенно уверенным в том, что я буду его преследовать!

— Гарри, — сказал ему в ответ Джордан, — что сделано, то сделано, и я знаю, что назад пути нет. О, я не сомневаюсь в том, что позже, когда я окончательно осознаю, сколько я потерял, мне будет очень плохо. Уверен, что все они, то есть теперь уже мы, проходят через эту боль. Но сейчас я способен думать только о мести. Давайте говорить прямо; я пострадал в меньшей степени, чем многие другие. Бог свидетель! Я предпочитаю смерть рабству и зависимости от этого чудовища!