И лекарь поразмыслил и сказал: «Сын твой совершенен сердцем и ради блага любимой сделал себе худо. А вот совершенен ли Джафар?»

«Не знаю, — сказал царь, — с виду он совершенен и нет у него изъянов. Он сидел в диване и не сказал ничего неразумного разумно, и виду он благородного».

«Вид — еще не все, — сказал лекарь. А вот совершенно ли его сердце?»

«Этого я не ведаю», — ответил царь.

«Он получил богатство и сан и жену, и все сразу, и не разу не усомнился в том, что получил он все это по заслугам. Но где его заслуги?».

«Его заслуги в том, что эта Ясмина полюбила его прежде, чем узнала моего сына, — сказал царь, — а мой сын уступил ее ради ее самой».

«Но это — не его заслуги, — возразил лекарь, — это заслуги Ясмины и твоего сына. А где он сам?»

«Того мне не ведомо» — сказал царь.

«Ну что ж, — сказал тогда лекарь, — это и следует установить».

И он удалился, и сделал омовение и постился три дня и три ночи, и пребывал в молитвах, а через три дня и три ночи облачился в чистое и вновь пришел к царю.