– Прекрасно! Везет тебе, Лайам! Я тебе завидую! Правда!
– С твоей стороны было очень любезно предложить свой дом для нашей свадьбы, – сказал он. – Трудно себе представить лучший фон длятакого события. – И добавил: – Сара также навеки у тебя в долгу!
Мильтон от души улыбнулся.
Он стряхнул пылинку со смокинга Лайама.
– А твоей семьи сегодня не будет?
– Нет, не будет, – тихо ответил Лайам. – Моя мать умерла, когда мне не было еще двенадцати лет.
– А твой отец?
– Я с ним не общаюсь уже много лет. Мы с Маргарет... мы убежали от него. Нам... нам пришлось убежать. Мы убежали в Америку и с тех пор ничего не знаем об отце.
– Извини... – мрачно сказал Мильтон и посмотрел на часы. – Пожалуй, пора всем выходить во двор. С музыкального факультета прибыло струнное трио. Они уже там, возле леса. Не хочу, чтобы они поморозили свои скрипки! – он шумно удалился.
Лайам остался в тихом зеркальном коридоре. Он слышал, как Мильтон просит всех пройти во двор. Гул голосов, шелест пальто. Лайаму хотелось знать, как там Сара. Они с Мэри Бет устроились в спальне Мильтона, чтобы нарядить невесту.
Лайам подумал, что она будет очень красивой невестой.
Он бросил последний взгляд на галстук-бабочку. Почти ровно. Бросил взгляд в зеркало и тихо охнул.
Голубые.
Его глаза были голубыми. Не карими.
– Нет! Пожалуйста, нет! – взмолился он вслух. – Пожалуйста!
Лайам моргнул. Потом еще. Несколько раз быстро поморгал.
Глаза все еще голубые.
– Нет! Не сегодня! Пожалуйста! – молил он.