Как долго? Как долго?

Пока кинжал не скрылся за пеленой слез. Пока рука не стала расплываться у нее перед глазами. Тогда Сара закрыла глаза. Она чувствовала, как кружится вокруг нее комната, как качается под ней пол, словно палуба корабля в сильный шторм.

Паника.

Такая жуткая паника, что стало трудно дышать. Паника, вызвавшая приступ тошноты. Паника, до боли напрягшая все мышцы. Напрягшая их до такой степени, что они, казалось, готовы взорваться. Все мое тело готово взорваться. Ноги стали тяжелыми. Такими тяжелыми, что я не в силах сдвинуться с места. Не в силах уйти от этого... предмета... от предмета, который я некогда держала в руках, который держал меня, который до меня дотрагивался... Эта рука.

Рука Чипа.

Рука Чипа.

Рука Чипа.

Она сейчас лежит на моем туалетном столике. Эта рука держала свечу. Крепко держала свечу, пока мы с Лайамом занимались любовью.

Почему? О Господи, почему?

Почему, Лайам?

– Мне нужно отсюда выбраться, – сказала она вслух сквозь зубы, тихим и напряженным голосом.

Сара крепко сжала челюсти.

Резко отвернулась от туалетного столика. Заставила себя дышать. Заставила себя сделать один шаг. Потом другой.

Мэри Бет. Мне нужна Мэри Бет.

Мне нужна твоя помощь, Мэри Бет!

Мне нужно подумать. Мне нужно хорошенько подумать. Мне нужно разобраться, в чем тут смысл. Должен же быть в этом какой-то смысл!

Лайам. Милый Лайам.

Такой хороший. Такой умный. Такой замечательный.