Взгляд Билли туманился, прояснялся, снова туманился. Он думал, что причина все в том же параличе, а потом вдруг понял, что из его глаз льются слезы. Он не помнил, чтобы когда-нибудь плакал. В его жизни, полной жестокости и ненависти, места слезам не находилось.

Билли слишком хорошо понимал, что его ждет.

Его гулко бьющееся, скованное страхом сердце знало, что должно произойти.

Источающее жуткую вонь, сочащееся гноем чудовище протащило его через столовую, не раз и не два ударив о стол и стулья. В кухне проволокло по луже разлитого пива, по ковру из "доритос". Сняло со стола сумку старухи и поставило на пол, перед глазами Билли. "Пасть" сумки широко раскрылась.

Демон заметно уменьшился в размерах, по крайней мере, уменьшились ноги, торс, голова, а вот рука, которая держала Билли, оставалась огромной и сильной. В ужасе, но без особого удивления, Билли наблюдал, как демон заползает в сумку, продолжая уменьшаться прямо на глазах. А потом потянул Билли за собой.

Нике не чувствовал, что становится меньше, но, должно быть, так и было, потому что иначе он бы не пролез в сумку. По-прежнему парализованный, по-прежнему схваченный за волосы, Билли бросил взгляд под руку и увидел кухонный свет за пределами сумки, увидел, как в нее втягиваются бедра, потом колени, сумка заглатывала его, а он, господи, ничего не мог с этим поделать. Теперь только стопы торчали наружу, он попытался зацепиться пальцами, попытался сопротивляться, но не мог.

Билли Нике никогда не верил в существование души, но теперь знал, что она у него есть... и вот-вот ее у него потребуют.

Его стопы втянулись в сумку.

Он весь был в сумке.

Из-под руки, пока за волосы его утаскивали все глубже и глубже, Билли в отчаянии смотрел на световой овал над ним и сзади. Овал этот уменьшался с каждым мгновением, не потому, что застегивали "молнию". Просто увеличивалось расстояние между ним и источником света. Он словно ехал по длинному тоннелю и видел в зеркале заднего обзора въезд в него.

Что же касается выезда...

Билли не мог заставить себя подумать о том, что ждало его на другом конце тоннеля, на дне этой треклятой сумки.

Более всего ему хотелось сойти с ума. Безумие стало бы желанным уходом от того ужаса, что переполнял его. Но судьба распорядилась иначе: он оставался в здравом уме и полностью осознавал, что с ним происходит.

Свет наверху превратился в далекую крошечную луну, плывущую высоко в небе.

Он словно рождается, осознал Билли, только наоборот, уходит из света во тьму.

Крошечная луна уменьшилась до размеров маленькой и далекой звезды. Потухла и она.