Задумавшись, я протянула руку к печенью. Откусив голову фигурке, я встала порыться в холодильнике, чтобы сообразить чего-нибудь на ужин, предоставив работать своему под-сознанию. Может, сделать что-нибудь особенное? Уже давно ничего я такого не делала, чтобы не просто открыть коробку да разогреть на плите.
Я посмотрела на Айви, испытывая одновременно и вину, и облегчение. Не удивительно, что она решила, будто я ей хочу быть не просто соседкой. И отчасти в этом была виновата я. Быть может, даже почти полностью.
– Так что сделал Трент, когда ты нашла тело? – спросила Айви, щелкая мышью в своих чатах. – У него был виноватый вид?
– Чего не было, того не было, – сказала я, отбрасывая чувство неловкости, когда вытащила полуфунтовый постный гамбургер из морозилки и со стуком бросила его в раковину. – Он не сдержал удивления, но не от того, что я нашла тело, а от того, что это было тело Дэна. Вот почему мне не кажется верной мысль, будто он его туда спрятал, чтобы себя прикрыть. Но он знает больше, чем говорит.
Я выглянула в окно, в залитый солнцем сад, где мерцали крылышки пикси – это детишки Дженкса отгоняли перелетную колибри от последних лобелий. Наверняка перелетная – Дженкс убил бы любую пожелавшую загнездиться, не допуская в свой сад конкурентов.
Детишки вопили и перекликались, совместно выгоняя злосчастную птицу, а я снова задумалась о тревоге, которую проявил Трент, когда я нашла лей-линию, проходящую прямо через его офис. Это его расстроило больше, чем находка мертвого тела.
шторы и встала у окна, где мне были бы видны тени от крыльев пикси, если детки подлетят поближе.
– У Трента прямо в офисе есть лей-линия, – сказала я, понизив голос.
Айви уставилась на меня в поголубевшем солнечном свете:
– Не шутишь? Какова вероятность такого события?
– Это значит, что он пользуется лей-линиями, – пояснила я.
– И? – приподняла она брови в вопросе.