В этот день Марго тоже плотно работала с самого утра, не реагируя ни на какие внешние раздражители. Она чувствовала, что работа закончена, остались последние штришки. Последние несесомые, почти невидимые касания кисти.

Если бы Марго была уверенна в своей правоте, она утверждала бы, что этот холст несет в себе столько же энергии и жизни, сколько может нести выросшее из зерна дерево. Дерево, соединяющее в себе все токи и силы Земли и воды со всеми токами и силами неба — Солнца и ветра. Временами Марго даже казалось, что картина обладает ощутимым теплом и может воздействовать не только через глаза, но и просто присутствием.

Может быть, думала Марго, это сродни тому, что говорил ювелир об узлах событий?

Когда ты так много уделяешь внимания какому-либо предмету, он изменяется настолько, что перестает быть просто предметом, а получив часть живой силы, оживает и сам, получая таким образом внутрь себя часть мировой души? Возможно, в каждую молекулу краски, ниточки, капли лака так попадают некие корпускулы мировой силы или мировой любви и, изменив структуру обычных красок превращают холст в магический предмет.

И тогда он может быть даже просто черным квадратом — не важно!

Не потому ли так трудно уничтожить истинный шедевр?

Не потому ли «Джоконда», Рублевская «Троица», наброски Репина, картинки Брейгеля, фотографии Родченко и другие, даже безымянные вещи (их много!), переживают поколения людей, оставаясь сними в веках?

Не потому ли ценность шедевра не в том, как профессионально или технично он нарисован, а насколько движения художника изменили суть физики веществ, из которых изначально создавался этот шедевр?

Все утро время от времени надрывался телефон, но Марго упорно не брала трубку. Звонок был в другом пространстве, куда Марго еще не торопилась выйти из своего затворничества.

Лишь в полдень, когда часы пробили двеннадцать раз, она почувствовала, что звук размыл воображаемую преграду и стала отчетливо слышать шорохи сухих листьев, ропот ветра над крышами, крики арабчат на игровой площадке в соседнем дворе, жестянную музычку, сопровождавшую поход фарфорового короля к фарфоровой принцессе, вздохи собак в гостиной. И все эти звуки сложились в удивительную прекрасную музыку, наполняя Марго теплым сияющим счастьем и мятной серебристой радостью.

Наверное, пора выйти в мир, решила Марго и отложила кисть.

Позвонили в дверь.

Марго инстинктивно поднялась и выскочила в коридор. Собаки завиляли хвостами и залились лаем, будто пришел кто-то знакомый. Марго прильнула к глазку. Вдруг это флик пришел за подробностями о сметри мадам Гасион? На площадке топтался Поль. Недотепа и зануда Поль.