– Когда едем?

– Сейчас и едем. Ну, бывай, Кузьмич! – Жора протянул охраннику руку. – В следующий раз поболтаем дольше. Что-то Витьку у тебя не сидится, видимо, плохо принимаешь гостей!

– Так это ж. Я не знал. – Кузьмич стал виновато оправдываться. Я за него тут же заступился:

– Все было просто здорово, Кузьмич! Вы мне очень сильно помогли! Обязательно скажу Владиславу Аркадьевичу, какой вы молодец!

От моих слов Кузьмич просто засиял. Он пытался скрыть улыбку, но она сама так и лезла наружу, обнажая его маленькие и местами черные зубки.

– Вы же заходите к нам, Виктор! Не забывайте! Я буду знать, так жена и голубчиков, и все сделает.

Я так понял, что жена у Кузьмича специализировалась исключительно на «голубчиках».

– Обязательно, Кузьмич! Всего хорошего! – Я пожал ему руку и вышел на улицу.

Погода была ясной, но на горизонте собирались тучи. Похоже, надвигалась гроза. За шлагбаумом стоял уже знакомый ЗИЛ, к которому я и направился.

– Жора, а где напарник? – спросил я, когда мы уже сели в кабину и стали отъезжать от гаражей.

Кузьмич энергично махал нам рукой.

– По магазинам пошел продуктов взять в дорогу. Вскоре мы выехали на магистральное шоссе и стали объезжать Васильков по дуге, направляясь к складам.

– Так что там тебе Жора приснилось такое?

– Да опять, Витек, какая-то хрень. Как будто я стихи пишу.

Я весь напрягся.

– Стихи? Ты когда-то писал стихи?

– Ни разу в жизни. Даже не знаю, как их там составлять.

– Угу. Ну понятно. Так что там дальше во сне?

– Я писал какие-то странные стихи. Напишу, и оно тут же сбудется. Напишу – и сбудется. И так все время.

– Да, ерунда какая-то. И что ты писал?