— Саймон, — сказала она. — Я многое делала неправильно. Я совершила так много ошибок…

— Нет, — возразил он, приподнимая ее лицо.

Она закрыла глаза, и ему показалось, что сейчас она упадет.

— Я не знаю, куда нам идти и что делать, — по телу ее пробежала дрожь. — Нам некуда идти.

Саймон коснулся ее глаз.

— Ты здесь, в моих глазах, — сказал он.

Она взглянула на сына.

— Я так устала, — сказала она, и Саймон сразу же увидел внутренним взором упавшую птичку и ощутил внезапную острую боль.

— Я знаю, — прошептал он. И добавил: — Я найду, куда нам идти. — И мать кивнула, прижавшись лбом ко лбу Саймона.

— Я купила еды, — и она показала ему узелок, вынув из-под одеяла.

Он заметил кожаный мешочек, но не спросил, откуда он.

— Нам нужно идти, — вдруг заторопила она Саймона, и он кивнул.

Сняв одеяло с ее плеч, он накинул его им на спины. Потом еще раз взглянул на церковь. И вдруг ему показалось, что она сияет оранжевым светом. Они с матерью замерли на минуту, не отрывая глаз от купола. Потом повернулись и пошли по тропинке, которая вела от церкви, к мосту через реку.

Кружение медленно остановилось, и снова стало темно. Кейт ощущала под ногами плитки, а еще — холодный ночной запах. «Где я сейчас? — подумала она. — И в каком времени?»

Кажется, она сидит на деревянной скамье. Когда она пошарила по скамье, пальцы нащупали что-то металлическое. Фонарик.

Кейт включила его. Бледный луч упал на Камень ангела, на контуры фигуры песочного цвета. Кейт сделала глубокий вдох. Она снова здесь, в соборе, как будто ничего не произошло. Вот перегородка на хорах, вот видеомонитор. Дверь в склеп закрыта. Что же она должна сейчас сделать?

«Я здесь, так? — произнесла она безмолвно. — Что же дальше?»

ЗДЕСЬ, СЕЙЧАС

ЗДЕСЬ, СЕЙЧАС