Она приподняла отрубленную голову Гарриса Демарджона за волосы и положила ее перед собой на расколотый кофейный столик.

Мертвые глаза закатились, и белки напоминали невидящие глазницы статуи; рот безвольно открылся.

— Теперь решай, — сказала амазонка.

28 Решение

28

Решение

Угрожающие слова женщины еще разносились эхом, отражаясь от стен кабинета, а Эван уже прыгнул вперед, понимая, что если не будет двигаться со скоростью молнии, то они набросятся на него, словно мстительные львицы. Он ухватился за край кофейного столика, рванул его вверх и швырнул в Драго; голова Гарриса Демарджона скатилась в темноту, гулко ударившись о стену. Тварь-Джайлз разразилась полным злобной ненависти воплем и, оскалив зубы, бросилась к нему. Нацеленный на нее столик она отразила рукой. Но к тому времени Эван уже пересек комнату, схватил стул и разбил им окно; стекло с грохотом посыпалось из оконного переплета. Обернувшись через плечо, Эван увидел тянущиеся к нему фигуры с замедленными движениями, словно в ночном кошмаре. Тварь-Драго, встав на ноги, показывала на него и отдавала команды. Эван швырнул стул в центр этой толпы и увидел, как тварь-Джайлз отбросила его в сторону так, как если бы он был сделан из папье-маше. После этого он прыгнул во тьму через разбитое стекло.

Через отлого спускающийся задний двор, не осмеливаясь оглянуться, он добежал до забора, перелез через него и спрыгнул в дренажную канаву с бетонированным дном. Только тогда он посмотрел назад, ожидая, что они приближаются к нему через двор, но увидел только фигуру Катрин Драго, стоящую в проеме разбитого окна и наблюдающую за ним. Он глядел на нее несколько секунд; их глаза встретились. После этого Эван побежал к лесу.

Ноги подкашивались под ним. Кустарник больно жалил лицо, и тени тяжело и мрачно нависали со всех сторон. Сейчас его единственной мыслью было убежать отсюда, каким-то образом пройти через весь лес и добраться до Спэнглера или Бэрнсборо — до любого места с огнями и настоящими людьми. До любого места, где бы он мог получить помощь. Он продолжал бежать, белая луна просвечивала через густые заросли леса, словно прожектор, нацеленный на него. Вскоре его ботинок зацепился за низкий кустарник, и он повалился на землю. От сильного удара его дыхание со свистом вырвалось из легких. Прижав лицо к пахнущей пеплом земле, он пытался отдышаться, как загнанное животное, его грудь горела от удушливого зноя, который давил со всех сторон, как обжигающие тиски. В голове пульсировали боль и смятение. Он подтянулся и прильнул к стволу дерева.