Мадлен изумленно уставилась на него.

— На это имеется разрешения судьи Нумаира?

Фальке потер щетинистый подбородок.

— Да я его и не спрашивал, — с нарочитой беспечностью сказал он.

Мадлен застыла на месте.

— Ты действительно не обращался к нему? Я правильно поняла?

Фальке поставил корзинку на сундук возле окна.

— С какой стати мне к нему обращаться? Он бы опять потребовал денег, которых у меня совсем мало, а после начал бы вымогать еще и еще. Деньги нужны на лекарства. Ни на что другое я тратить их не могу.

— Но нанять мусульманок — ты ведь их нанял? — без разрешения — значит своими руками создавать себе трудности. Как, впрочем, и им. — Мадлен прикоснулась к его руке. — Не хочу волновать тебя, Фальке, но послушай меня: спрячь подальше свою гордость, раскошелься и заплати судье столько, сколько он спросит, иначе последствия окажутся прос… — Она запнулась на полуслове, увидев, что он ее вовсе не слушает, а разглядывает окно, превращенное ночной тьмой в высокое зеркало.

Фальке смущенно рассмеялся.

— Гляди. Ты должна стоять вот где. — Он показал рукой, куда надо смотреть. — Но тебя там нет.

— Просто так падает свет, — пробормотала Мадлен, лихорадочно пытаясь придумать, чем бы отвлечь его от окна.

— Нет, тут дело не в свете. Видишь, позади тебя находится резная доска. По всем правилам, мы не должны ее видеть, но мы ее видим. Как замечательно… — прошептал он, словно боясь развеять волшебный мираж. — Отражения нет вообще.

— Иллюзия, — отмахнулась Мадлен, испытывая неловкость.

— Нет, это нечто иное. Ты ведь об этом мне уже говорила… о переменах в твоей сущности и так далее, но я, признаться, не очень поверил тебе.

— Я говорила, что в тысяча семьсот сорок четвертом году умерла, — намеренно жестко сказала Мадлен, — а через сутки воскресла. Теперь ты мне веришь?

— То, что я вижу, вполне убедительно, — хмыкнул с нарочитой иронией Фальке, показывая тем самым, что он ничуть не взволнован, хотя это было не так. — Но… немного ошеломляет.

— Пустое, — уронила она. — Воспринимай это как часть меня, вот и все.

— Да, разумеется… Так, наверное, и нужно, — пробормотал врач, — однако… Однако я в жизни ничего такого не видел, — заявил озадаченно он.

— Считай, что это мой единственный недостаток. — Мадлен старалась не смотреть на окно. Она так и не смогла свыкнуться с отсутствием своего отражения в зеркалах. Попытки вглядеться в них обычно заканчивались приступами сильнейшего головокружения.