Жена конгрессмена встретила Ли у двери, миниатюрная женщина с черными с проседью волосами и тонкими губами, застывшими от неумеренного применения ботокса в перманентной улыбке. Первым делом она тронула его за руку. Они все любили его трогать — и конгрессменова жена, и его дети, да и сам конгрессмен, словно Ли был какой-то амулет, нечто вроде заячьей лапки. И он действительно был для них амулетом и прекрасно это знал.

— Он в кабинете, — сказала жена конгрессмена. — Он будет рад тебя видеть. Ты знал, что нужно приехать?

— Я знал. Голова болит?

— Жутчайшим образом.

— Все в порядке, — сказал Ли. — Нет оснований для беспокойства. Доктор уже приехал.

Ли знал, где находится кабинет, и прямо туда и направился. Он постучал в раздвижную дверь, но не стал ждать ответа, а сразу вошел. Весь свет был потушен, лишь мерцал экран телевизора, а конгрессмен лежал на кушетке, его лоб и глаза накрывало мокрое полотенце, сложенное в несколько раз. По телевизору шел «Хотхаус». Звук был совсем прикручен, но Ли увидел Терри Перриша, сидевшего за своим столом и бравшего интервью у какого-то костлявого бритта в черной кожаной куртке, рок-звезды или вроде того.

Конгрессмен услышал открывшуюся дверь, приподнял уголок полотенца, криво улыбнулся и уронил полотенце на прежнее место.

— Вот и ты, — сказал конгрессмен. — Я чуть не передумал оставлять тебе это послание, потому что знал, что ты всполошишься и прибежишь ко мне сегодня, а я не хотел портить тебе пятничный вечер. Я и так сосу из тебя слишком много соков. Ты должен быть где-нибудь в городе, гулять с какой-нибудь девушкой.

Он говорил тихим мягким голосом отца, который наставляет любимого сына, лежа на смертном одре. Ли слышал такой голос уже не в первый раз и не в первый раз помогал конгрессмену одолеть мигрень. Эти мигрени были тесно связаны со сбором средств на избирательную кампанию и плохими результатами опроса. Последнее время неприятности случались все чаще и чаще. Вряд ли больше десятка жителей штата это знало, но в начале будущего года конгрессмен собирался объявить, что намерен баллотироваться в губернаторы против губернаторши нынешней, которая на прошлых выборах одержала сокрушительную победу, однако за это время сильно растеряла свой авторитет. Каждый раз, когда ее рейтинг поднимался больше чем на три процента, конгрессмен глотал, не запивая, пару таблеток мотрина и ложился на кушетку. Прежде никогда еще не было, чтобы он так зависел от спокойствия Ли.

— Так и планировалось, — сказал Ли. — Но она меня кинула, а вы раза в два ее симпатичнее, так что я ничего не потерял.