Светлый фон

глава 3

глава 3

 

Как Хизер и предполагала, начался дождь. И не просто дождь, а настоящая буря. В это время года на восточном побережье бури не были редкостью. Ветер пригонял с океана всё новые стаи туч, которые проливались над Эшфилдом холодным дождём. Но такого ливня она не помнила за последние пять лет. Молнии сверкали без остановки, и мощные раскаты грома, казалось, вдавливали крышу машину внутрь, заставляя прогибаться. Хизер напрасно пыталась заснуть, опёршись лбом о ладонь. Сон не приходил, хотя она не смыкала глаз со вчерашнего дня. Может, мешал непрекращающийся грохот над головой и белые вспышки, то и дело заливающие салон автомобиля. А может, ей просто не хотелось спать.

Дуглас думал, что она дремлет – и поэтому молча крутил баранку, ловко вписываясь в крутые повороты, хлюпающие коричневой жижей. Он тоже хотел спать. Хизер замечала сквозь полуприкрытые веки, как детектив то и дело проводит рукой по лицу, отгоняя сон. Она вдруг пожалела, что согласилась на предложение Дугласа. Иначе старый детектив сейчас был бы дома, в тёплой постели, а не здесь, у черта на куличиках, борясь с подступающей дремотой. Но... поздно.

Моей любимой дочери.

Моей любимой дочери.

Гранки лежали на коленях Хизер. Она прочитала послание отца, как только села в машину. Прочитала всё, несмотря на то, что слёзы подступали к горлу. Слова, напечатанные на старом «Ундервуде» с кривыми, вечно выпадающими литерами.

 

 

Надеюсь, эти записи не пригодятся; тебе лучше этого никогда не знать. Больше, чем чего-либо другого, я боюсь, что однажды ты уйдёшь от меня, окажешься далеко... Потому я и сжёг тогда свою книгу про то, что случилось в Тихом Холме. Но иногда нужно говорить правду. Я осознаю это особенно остро в последние годы. Поэтому пишу это до того, как буду потерян в смерти и забвении.

Надеюсь, эти записи не пригодятся; тебе лучше этого никогда не знать. Больше, чем чего-либо другого, я боюсь, что однажды ты уйдёшь от меня, окажешься далеко... Потому я и сжёг тогда свою книгу про то, что случилось в Тихом Холме. Но иногда нужно говорить правду. Я осознаю это особенно остро в последние годы. Поэтому пишу это до того, как буду потерян в смерти и забвении.

Что я могу сказать? Это связано с тем, кто ты есть на самом деле. Всё началось двадцать четыре года назад...

Что я могу сказать? Это связано с тем, кто ты есть на самом деле. Всё началось двадцать четыре года назад...

 

 

Двадцать четыре года. Больше, чем вся её жизнь. Мысль была ужасающей – что есть нечто, преследующее её задолго до рождения. Хизер дёрнула головой, когда очередная вспышка молнии сопроводилась громким хрустом ломающихся стволов. Где-то в лесу молния попала в дерево.