— Не-е… — затрясли головами новые знакомцы. — Контрабанда у нас за голландцами. Злющие… чужих в свое ремесло ни за что не пустят!

— А кто вы тогда?

Новые знакомцы рассмеялись и повели его прочь от медленно расходящейся толпы, в тень огромных, втрое выше, чем в Арагоне, деревьев.

— Черных видел? Сегодня привезли…

— Ну…

— Сегодня же наши будут. Всех уведем.

Они тронулись в путь сразу.

— На ночь глядя каплуны никуда не тронутся, — на ходу объяснял вожак — плотный, невысокий марокканец с библейским именем Муса. — А к утру мы уже все приготовим.

— Вы здесь что, — поднял брови Амир, — совсем Церкви не боитесь?

Муса захохотал:

— Здесь они нас боятся! Пробовал один каплун Инквизицию ввести, так его баски раздели, на столе животом вниз привязали, вынесли стол на площадь, и всю ночь, кто хотел и чего хотел, ему засовывал! А утром выгнали…

Амир неловко рассмеялся.

— И много… желающих было?

— Да с ним весь город породнился! — захохотали товарищи Мусы. — От Наварры до Старой Кастилии!

Отсмеявшись, Муса начал рассказывать, как здесь что, и Амир не переставал удивляться. Конституции фуэрос, казалось, напрочь истребленные Церковью, здесь, под тропическим солнцем, снова расцвели. Каждый прибывший тут же примыкал к своим, и каждый народ или народец прочно занимал свое место под солнцем — как в ремесленном цеху. Евреи сняли пробы и опознали в здешних реках золото. Арагонцы весьма успешно разводили скот. Кастильцы заложили сахарные плантации. Ну а мориски, которых все звали мамелюками,[35] промышляли кражей рабов, которых они продавали кастильцам и арагонцам за золото, которое все они выменивали у евреев.

— Я тебе говорю, Амир, здесь хорошая жизнь! — размахивал руками Муса. — И люди — не чета Европе. Каждый — сам себе сеньор!

— Здесь со всеми договориться можно, — поддержали его товарищи, — кроме каплунов, конечно…

Священников ненавидели все.

— Ну, делали бы они свое дело, — размахивал руками Муса, — крестили там… хоронили, венчали — им бы люди только спасибо сказали. Но они же в каждую дырку — затычка!

Амир слушал и лишь качал головой. Не так давно появившиеся в Парагвае монахи уже почти завладели всем.