Губы Андерса раздвинулись в хищном оскале. Попались. Они не смогут поехать дальше. Даже если они и призраки, то мопед в любом случае настоящий, он не может ехать по воде. Ему не пришло в голову, что у него нет против них никакого оружия. Единственная мысль, крутившаяся в его голове, была о том, что он защищен, поскольку выпил настойку полыни.
Андерс был уже в пяти метрах от них, когда мопед выехал на поверхность моря. Хенрик и Бьерн пронеслись мимо причала, и Хенрик помахал Андерсу. Андерс остановился, бессильно сжимая кулаки.
Такого не может быть! Это невозможно!
— Остановитесь! Остановитесь!
Хенрик через плечо вытянул средний палец, и Андерс в слепой ярости бросился в воду. Но то была не вода. Он остановился в изумлении, вдруг поняв, что оказался на льду.
Залив еще не замерз полностью и припай льда был не крепкий, но тем не менее мопед ехал без особого труда. Казалось, что Хенрик и Бьерн знали, куда держат путь.
Андерс бежал за ними. Его мокрые носки почти обледенели. Расстояние медленно, но верно сокращалось. Мопед ехал не так уж быстро.
Об этом он не думал.
Луна стояла высоко в небе и отбрасывала серебристую лунную дорожку по открытой воде. Луч Ховастена светил прямо перед Андерсом. Хенрик и Бьерн направлялись именно туда, но Андерс был уверен, что они не успеют доехать до маяка, что он перехватит их. Он должен сделать это!
Он отбежал уже почти на триста метров от берега. И тут он поскользнулся и упал на колени. Мопед тут же исчез в темноте. С него слетел какой — то предмет.
Это была она, никаких сомнений. Из окна кухни, когда Андерс швырнул фонарик во двор, он ясно увидел на груди аппликацию. Однажды Майя, рассердившись, ткнула куртку ножом, и Сесилия нашила на порез картинку с Бамсе.
— Любимая? Малышка?
Андерс из последних сил бросился вперед и схватил ее. Когда она оказалась в его руках, он закричал от ужаса.
У нее не было головы!
У нее не было ног, не было рук!
Где — то в темноте истошно закричали чайки.