И была эта музыка как торжественное пение — могучее, безграничное, как будто пел весь мир.
И была она как крик души, потерянной во вселенной.
И еще выше возносилась она — в гимны слез и восторга, в даль таких порывов тоски, что была уже как бы эманацией новых миров, рождающихся из тайны и мечты.
Еще люди не опомнились от впечатления, еще души их сонно раскачивались в такт умирающим звукам, как вдруг дверь из передней открылась настежь, полоса света упала столбом на пол и на пороге появилась высокая светлая фигура...
Все вскочили с места, но раньше, чем кто-либо успел крикнуть, фигура эта двинулась и медленно пошла по полосе света. Шла она напряженно и тяжело, вытянув перед собой руки, покачиваясь и порой останавливаясь.
Дверь бесшумно закрылась, и ночь снова охватила комнату.
— Кто ты? — затрепетал сдавленный вопрос.
— Дэзи, — пронесся бесплотный шепот.
— Долго будешь с нами?
— Нет... нет...
— Где твое тело?
— Там... в комнате... сплю... ты звал... пришла... Гуру...
Шепот стал невнятен и так тих, что только беззвучные отрывистые волны пробегали во мраке.
Мистер Джо нажал кнопку, и электрический свет залил комнату.
— Дэзи! — крикнул кто-то, бросаясь к ней, но вдруг остановился, как пораженный громом. Она обратила к нему свое слепое лицо, силясь что-то сказать, шевеля губами...
— Нет, это не Дэзи... она, но чужая, другая какая-то.
Он в удивлении наклонился и осторожным, боязливым взглядом скользил по ее лицу и всей фигуре. Лицо знакомо, но черты не те — чужие... чужие...
Дэзи! Нет... нет... — кричало в нем удивление, и воспоминания проносились молниями безумия и ужаса.
Он ничего не понимал, он не мог уяснить себе этой странной перемены; ему казалось, что он видит тяжелый сон, что перед ним стоит какое-то зеркальное отражение Дэзи, которое вот сейчас развеется, исчезнет как призрак.
Он закрыл глаза и снова открыл их, но Дэзи стояла на прежнем месте, перед ним, он видел ее с совершенной ясностью. И вдруг она бросила на него мрачный, бездонный взгляд, такой чужой и страшный, что им овладел ужас и он отступил назад.