Затем профессор бросился к компьютеру Тринитэ и лихорадочно застучал по клавиатуре. Теперь в его взгляде читалась уверенность.
Когда на экране монитора появилась картинка, которую он, по-видимому, и искал, Тринитэ, не сдержавшись, громко спросила:
— Но что это?
— План Парижа конца девятнадцатого века.
Сильвен выглядел абсолютно здравомыслящим. От странного животного огонька в глазах не осталось и следа.
Тринитэ приблизилась. Она начинала понимать.
Инстинктивным движением она коснулась экрана монитора. Указательным пальцем она обозначила маршрут, начерченный Сильвеном на бумажной карте: с юга, от улицы Люка Шампионньера, к северу, пересекая Тринадцатый и Пятый округа — улицу Корвисар, улицу Кордельеров, «Замок королевы Бланш», — прежде чем провести вдоль изгиба Сены до виллы «Аустерлиц».
— Бьевра, — произнес Сильвен. — Похититель следовал в точности по ее руслу!
— Но ведь ее больше не существует… — нерешительно сказала Тринитэ, которая уже запуталась в картах Парижа — старой и новой.
— Сейчас это просто подземный водосток, но русло, без сомнения, осталось тем же самым…
— …и оно проходит как раз под теми пятью домами, в которых были похищены дети, — закончила Тринитэ.
— Именно так, — подтвердил Сильвен. — Если спуститься под землю, то можно будет проследовать по нему…
— …и найти детей?
— Кто знает… Но вот еще что…
Уже без всякого волнения он убрал в сторону бумажную карту Парижа, подвинул к себе чистый лист бумаги и одним уверенным движением маркера изобразил на нем русло Бьевры.
Взглянув, что получилось, Тринитэ вздрогнула и прошептала:
— Значит, мы все-таки нашли связь?..
Сильвен и сам не знал, верить ли этому. Но — как не узнать эту извилистую линию, так похожую на змею, стоящую на хвосте? Тринитэ, как и он, сразу же вспомнила эту змею: именно такую — в виде брошки — она видела на лацканах пиджаков у двенадцати человек, собравшихся позавчера вечером в «Баскском трактире».
— Это же символ Общества любителей карьеров! — воскликнула она. — Что же это значит?
— Что нам придется вернуться в катакомбы…