Твоя мать не унаследовала дар ведьмовства. К сожалению. Хотя, возможно, это и к лучшему. Ведь она невероятно жестокая. Если бы была ведьмой, то очень черной.

Она прекрасно знает, что все женщины у нас в роду видят призраков. Знает это и ненавидит. Боится. Считает, что это болезнь. В твоем случае все произошло слишком быстро. Ты быстро стала ходить, понимать и говорить. Слишком быстро, чтобы сообразить, что надо молчать.

Алевтина протянула наполненную чашку девушке. Сложила локти на стол и подперла рукой подбородок.

– Она очень испугалась. Побоялась в то время людской молвы. Что люди жить не дадут. Будут судачить на каждом шагу о том, что ее дочь сумасшедшая. Алла никому ничего не сказала, взяла и отвела тебя в детдом. Всем друзьям и знакомым сказала, что ты внезапно заболела и умерла. Даже поминки организовала. Такая вот история.

Анна взяла ложку и насыпала в чашку сахар. Ничего подобного она не ожидала. Оказывается, ее бабка тоже ведьма. Вот это открытие. Но самое ужасное, это ее родная мать…

– Просто в голове не укладывается, как она могла так поступить?

– Ты не должна сожалеть об этом. Прощение – вот ключ от этой боли. Через прощение тебе станет легче. Жизнь засияет новыми красками. Алла как хочет, но ты будь мудрее.

– Я простила ее давно. Просто мне очень больно. Жаль себя.

– Но это нормально и естественно. Нет ничего постыдного. Когда повзрослеешь, станешь старше, уже не так остро будешь воспринимать случившееся.

Анна уткнулась носом в чашку. Черный чай был очень горячим и крепким. Таким, каким она любила.

– Значит, вы тоже видите призраков?

– Да. Твоя сестра тоже видит, но молчит. Арина молодец. Иначе даже страшно сказать, как бы с ней поступила Алла, если бы обнаружила сей дар.

Анна понимающе кивнула. Кончиками пальцев задумчиво провела по краю чашки.

– Я вижу призрака. Он с самого рождения со мной. Не покидает меня ни на минуту.

– Он здесь, я его чувствую, – прошептала старуха, – стоит у меня за спиной и смотрит на часы. Скажи ему, пусть станет у окна. Мне очень неуютно, что он сзади.

Алекс развернулся и медленно поплыл в сторону штор.

– Он не любит солнечный свет, – прошептала Анна.

– Задерни шторы.

Анна вскинула бровь, и шторы сами собой задернулись. Старушка настороженно вскинула голову и отодвинулась из-за стола.

– Не пугайтесь. Это я.