— Тридцать два миллиона, два.

— Я протестую! Этот аукцион должен быть немедленно отменен. Вы обязаны дать мне время, чтобы я…

— Тридцать два миллиона. Лот тысяча семь продан покупателю под номером двадцать три. Мои поздравления!

Молоточек со стуком опустился, подтверждая сделку. Публика разразилась аплодисментами. К Сетракяну потянулись руки поздравляющих, однако старый профессор со всей быстротой, на которую был способен, поднялся на ноги и прошел в переднюю часть зала, где его встретила еще одна помощница.

— Я хотел бы вступить в обладание книгой незамедлительно, — проинформировал ее Сетракян.

— Но, сэр, нам нужно подготовить соответствующие документы…

— Вы можете проверить и убедиться, что оплата сделки, включая комиссионные аукционного дома, уже произведена, поэтому я вступаю в обладание книгой, и делаю это немедленно.

Помятый «Хаммер» Гуса, виляя между брошенными машинами и порой сшибаясь с ними, пронесся по мосту Куинсборо. Когда они оказались на Манхэттене, Эф увидел десятки военных машин, скопившихся на пересечении 59-й улицы и 2-й авеню перед станцией подвесной канатной дороги, ведущей к острову Рузвельта. По бортам больших, крытых брезентом грузовиков шла черная трафаретная надпись: «Форт Драм»,^{36} на двух белых автобусах и некоторых джипах такими же буквами было начертано: «ВАСША Вест-Пойнт».^{37}

— Закрывают мост? — спросил Гус. Его руки в черных перчатках цепко держали рулевое колесо.

— Возможно, усиливают карантин, — сказал Эф.

— Как вы думаете, они с нами или против нас?

Эф увидел, как люди в камуфляжной форме расчехляют большой пулемет, установленный на грузовике, и почувствовал, что на душе стало немного легче.

— Я бы сказал, с нами.

— Надеюсь, что так, — произнес Гус, резко сворачивая на север. — Потому что, если нет, все становится, бля, еще интереснее.

Они подъехали к углу 72-й улицы и Йорк-авеню как раз вовремя: уличная война только начиналась. Из кирпичной башни «Дома Мэри Мэннинг Уолш», расположенного напротив «Сотбис» — на другой стороне улицы, — волной хлынули вампиры. То были престарелые обитатели интерната, исполненные новообретенной подвижности и стригойской силы.

Гус выключил двигатель и открыл багажник. Эф, Анхель и еще два «сапфира», выпрыгнув из машины, принялись расхватывать серебро.

— Полагаю, он ее все-таки заполучил, — сказал Гус, вскрыв картонную коробку и вручив Эфу две узкогорлые вазы из цветного стекла; в вазах плескался бензин.

— Заполучил — что? — спросил Эф.

Гус засунул в каждый сосуд по тряпичному фитилю, открыл щелчком серебряную «Зиппо» и поджег тряпки. Затем взял у Эфа одну вазу и вышел на проезжую часть, чтобы оказаться подальше от «Хаммера».