– Иди сюда, – сказала она тихим и нежным голосом. – Я хочу, чтобы ты снова меня обнял.

Я улыбнулся:

– А я хочу тебя целовать.

– Договорились, – сказала она. – Твое объятие в обмен на мой поцелуй.

Я обнял ее, провел пальцами вниз по спине. Она вздрогнула, покрылась гусиной кожей.

– Ох! – шепнула она. – Не может быть, что твое прикосновение со мной делает. Оно такое горячее!

Она перевернулась на спину, взяла мою руку и прижала себе выше груди.

Я целовал ее губы, подбородок, шею, потом – груди. Они были плотными и больше, чем мне казалось, с темными круглыми сосками. Стоило их коснуться, и кожа на них напряглась, и соски застыли твердыми кнопками.

– О Господи! – простонала она. – Я тебя отсюда не выпущу. Долго еще не выпущу.

Машина завелась, и я дал ей власть над собой. Схватив руками эти прекрасные волосы, я целовал ее в губы, снова и снова.

Она глубоко дышала. Ее руки гладили мне спину, потом схватили за ягодицы и потянули на себя.

Черт, как было хорошо – офигительно хорошо!

Ощущение ее плоти, охватившей меня крепче, чем наручник охватывает запястье; красивые холмы грудей, упершиеся мне в ребра, твердые соски, как кончики щупающих пальцев.

Какой почти удивленный взгляд был у этих чудных глаз, когда я вбил себя в нее поглубже.

– Рик… как это чудесно!

Я бил вниз бедрами, наши лобковые волосы хрустели друг о друга. Я хрипло дышал, потерявшись в шелковом ощущении самых интимных участков ее кожи.

Она подняла ноги вверх, впуская меня глубже. Я задвигался быстрее, слушая легкий стук наших лобковых костей. Она задышала резче, и все время стонала мне на ухо:

– Как хорошо… целуй… не кончай, не останавливайся, да, вот так, никогда не останавливайся… как чудно… Господи, как приятно коснуться твоей кожи… она у тебя гладкая… нежная… Как я ее люблю…

– Как я тебя всегда хотел, – выдохнул я. – Как хотел… Ты это знаешь? Ох… вот это… так просто не бывает…