Вампир, как невменяемый, вытянул свои клешни и пошел на Ала.

Последний схватился за свой крест…

Ал действовал, словно по наитию. Не стал ни стрелять в вампира, ни тыкать осиновой пикой, а именно взялся за крест и зашептал молитву.

И тут вновь случилось невообразимое… Этот символ веры был вручен Алу владыкой? Так вот, крест вдруг начал светиться! Он набирал свет как люстра в театральном зале, ровно, без единого мигания, перекрывая все бра, торшеры и светильники в кабинете. Ал почувствовал, как от креста по телу разливается благословенное тепло, дававшее ему новую силу, и уже не шептал, а творил молитву во весь голос.

Крест продолжал сиять в его вознесенной руке!

Вдруг он услышал за своей спиной треск и шипение. Ольга вскрикнула:

— Ой! Он горит!

Татарин вспыхнул. Вслед за ним задымился и визави Ала. Запахло паленым. Никто и не мог предположить, что аромат паленого может иметь такие «приятные» оттенки.

Вскоре оба чудовища обратились в прах. И только вороха одежды намекали на то, что в ней недавно что-то ходило.

Крест померк, но Ал по-прежнему стоял, воздев его вверх.

Ольга подошла к мужу сзади, обняла и тихо сказала:

— Опусти руку, все кончилось.

— Твоими бы устами мед пить, — вздохнул он, но руку опустил и стал рассматривать крест.

Нормальный православный крест. Распятый Иисус, буквы «IНЦI», ювелирная обработка по окоему. На Ольге и на остальных висели похожие, но размером поменьше. Ал поднес его к губам и почувствовал холод металла… Опять удивительно в ладони он казался теплым.

— Он нам помог, — произнесла Ольга, — мой-то монгол.

— Его кличка была Татарин…

— Неважно… Весь в дырках, а лез и лез на меня. Неприятно.

В коридоре раздались громкие торопливые шаги, и на поле брани влетел Федор. Он оглядел разгромленный кабинет и уставился на кучи барахла.

— Они, что ли?

— Они.