— Да?! — удивленно воскликнул Василий Константинович и окинул зал, покачивая головой. — Вот так влип.

На самом деле он подавал Алу сигнал: «Нет, наших подопечных здесь не наблюдается».

— Если вы так спокойно вошли, значит, можно так же спокойно и выйти? — продолжал гнуть свое журналист Цветиков.

— Да! — громко провозгласил Ал. — Никто присутствующих не задерживает. Можете все идти, кроме персонала!

Зал опустел в мгновение. Только Константиныч не ринулся вместе со всеми, а подошел к Алу. Не один, вслед за ним подскочил лощеный франт и, потрясывая документиком, представился:

— Старший следователь прокуратуры Левашов. По чьему указанию данное безобразие и где Карл Антонович?

Ал долго-долго смотрел в его бесстыжие глаза и лишь потом грозно, но тихо объявил:

— Сказано: можете идти…

— Извините, — закашлялся Левашов и ретировался.

Ал подумал: «А ведь мы с тобой еще встретимся, голубчик». Ох, как ему хотелось с некоторыми игроками пообщаться. И с женой мэра, и с Цветиковым, и с директором банка. Кажется, о нем толковал Артемьев?

Ясно, вся операция пошла насмарку…

— Ал! — раздался голос Василия Константиновича.

Он стоял перед зеркалом и чуть ли не нюхал его. Рука осторожно щупала резную раму.

— Что-то тут не то… Конкретно сказать не могу, но чую, что-то не то, — он даже приподнял зеркало, пытаясь заглянуть за него, но и там никакого тайного хода не было — все тот же гипсокартон.

— А вот мы сейчас узнаем! — вконец рассердился Ал, подпрыгнул и долбанул тяжелым ботинком по стене.

Aгa! Чуть не отшиб себе всю промежность. Нога запросто пробила тонкую перегородку, прошла насквозь, и он повис в воздухе, рискуя грохнуться оземь. Благо Константиныч был рядом, подхватил за руку и помог освободить его ногу.

Хорошо, бойцы оказались парнями сообразительными. Не ожидая команды, они подскочили к стене и в несколько ударов прикладами пробили довольно приличное отверстие.

— Отставить! — приказал Ал, сунулся в дыру и нос к носу столкнулся с… Малышом.

Не скажу, чтобы встреча была слишком радостной. У волка тоже испортилось настроение, охота не удалась, и он недовольно рыкнул:

«Ну, чего уставился? Может, дашь дорогу?»