— То есть ты его лучше контролируешь вдали от меня?
Он кивнул.
— А что это за чертовщина такая — ардо как-его-бишь? — спросил Бобби Ли.
Я глянула на него через плечо:
— Когда мы сочтем нужным давать пояснения, вас известят.
Бобби Ли приподнял брови, потом выставил ладони перед грудью.
— Мэм, вы у нас босс... пока что.
Я сделала вид, что последних слов не слышала, и обратилась снова к Жан-Клоду:
— Что будем делать?
Натэниел внес предложение:
— Накормить его.
Я глянула на него, и этого ему хватило, поскольку Натэниел выставил пустые ладони и отошел к камину. Все остальные расселись по креслам, кроме Джила, который скорчился на полу возле кресла, прижав к себе подушку.
Я повернулась к Жан-Клоду, но сразу же отвернулась снова — заговорил Мика.
— Я видел Аниту в... — он заменил какое-то слово, — в приступе
Жан-Клод посмотрел на него мимо меня, увидел его, я полагаю, в первый раз, по крайней мере лично. Он смерил его глазами вверх и вниз — оценивающим взглядом, будто собирался покупать или нарочито вести себя оскорбительно.
Мика либо не понял оскорбления, либо был к ним устойчив, потому что он направился к нам. Он двигался в окружении колодца собственной силы, и даже в средоточии всего, принадлежащего Жан-Клоду, он был абсолютно раскован, полностью в себе уверен. Двигался он как танцор — собранно, изящно, сильно. При виде его у меня свело спазмом мышцы в нижних частях тела. Жан-Клод испустил тихий звук. Я стала поворачиваться к нему, но было поздно — его щит распался, и
Зрение прояснилось, и я увидела Жан-Клода на полу, полузапутавшегося в ткани драпри, которые он сорвал с карнизов, так что он сидел в серебристо-белом гнезде. Лицо его стало почти пустым от голода, глаза уже превратились в слепой синий огонь.
Я тоже стояла на коленях, хотя не помню, как упала. Мика стоял рядом, держа меня под руку — наверное, хотел мне помочь встать, но как только он меня коснулся,