— Я тебя вызвал, — обратился Барон к священнику. — Твои условия?

— ТВОИ условия, старик. Для тебя я сделаю исключение.

— На ножах. Круг — десять шагов. Без правил. До смерти. Победитель забирает сердце. Ты принимаешь мои условия?

— Да, — безразлично подтвердил поп. — Твой дублер слепой?

— Он слышит, как клинок трется об воздух. Он видит истинные тени. Он чует запах твоих намерений. Он принес мне тринадцать сердец, и это были храбрые сердца… Я обязан был предупредить тебя. Спасибо за то, что принял мой вызов. Умри с миром, божий человек!

Последнее было сказано со скрытой насмешкой. Священник знал, зачем цыгану его сердце. И какой тогда уж мир?

Тем не менее поп кивнул в ответ и поднял правую руку.

(«Запах намерений»? Черта с два! Если бы дублер действительно догадывался о его намерениях, то сделал бы ноги. А может быть, поступить таким образом слепому мешала неправильно понятая верность. Или, другими словами, рабская привязанность. В общем, нерасторжимая при жизни связь с хозяином…

С лица священника не сходила презрительная ухмылка. Почему, почему они не любят Бога так же сильно, как тех, кто превращает их в баранов или цепных псов?!)

Он не оглядывался через плечо. Феникс двигался бесшумно.

Пока Черный Валет приближался, священник жадно смотрел на то, как меняются лица мужчин, и на то, как перепуганные цыганки прячут вопящих детей.

* * *

— Кто это? — спросил Барон после длительного молчания.

На долгом веку ему довелось видеть всякое. В течение пятидесяти лет он возил с собой уродцев, карликов и мутантов, собирая их по всему свету для своего шокирующего шоу.

Но сейчас перед ним был не уродец и далеко не карлик. Цыган будто вернулся в недавний ночной кошмар. В том кошмаре смерть приходила к нему не одна. У нее тоже был свой дублер — обезображенное черное существо, и тень его падала на ту самую красивую белую башню вечного покоя, от одного вида которой сладко замирало сердце. Туда рвалась уставшая, измученная долгими странствиями и незримой борьбой душа цыгана, но существо, сторожившее башню, знало свое черное дело…

— Мой дублер, — ответил священник. — Разве ты не спрашивал о нем?

— Откуда он? — Барон задал ненужный вопрос. Его губы подрагивали, выдавая неконтролируемый глубинный ужас.

— А как ты думаешь? — с нескрываемой издевкой произнес священник. Настал его черед смеяться. — Скажи мне, старик! Ты ведь ни во что не веришь, кроме своих духов и дурацкого зеркала. Видел ли ты в зеркале ЕГО лицо? Прокляни его теперь — если сможешь!..

Представление закончилось. И кодекс больше не действовал. Старый цыган издал хриплый гортанный звук, похожий на крик ворона.