– Мы не привыкли к таким представлениям, – сказал он. – На этой оргии нас перекормили. Слишком много магнетизма, и у нас произошел приступ электрического несварения. Шшш… посмотрите вперед.

Я осторожно повернулся. Теперь я видел, что лежу навзничь и головой вперед у основания одной из стен кратера. Взглянув на стену, я с облегчением заметил, что крошечные светящиеся точки в ней снова стали тусклыми и безжизненными.

Впереди слабо светилась гора из конусов. Вокруг ее хрустального основания виднелись огромные огни яйцеобразной формы. Они не испускали лучей, не отбрасывали теней. Рядом с каждым таким огнем стояла крестообразная фигура – теперь я знал, что это раскрывшийся куб.

Эти кресты по размеру вдвое меньше Хранителя. И размещаются непрерывной дугой у огромного пьедестала; теперь я видел, что огни на несколько футов ближе к пьедесталу. Я уже говорил, что они яйцеобразной формы, широким концом книзу, и стояли они в широких чашах, поддерживаемых тонкими серыми металлическими стеблями.

– Они строят основание для конусов, – прошептал Дрейк. – Конусы выросли, и для них требуется больше места.

– Магнетизм, – прошептал я в ответ. – Электричество. Они извлекли его из солнечного пятна. Больше того. Я видел, как под действием этой энергии росли конусы. Она питала их, как и все металлические существа, но конусы при этом росли. Как будто щиты и конусы превращали энергию в материю.

– И если бы мы с самого начала не были сильно намагничены, она бы добралась до нас, – сказал он.

Мы смотрели на разворачивавшееся перед нами действие. Кресты склонялись, перегибались через поперечные стержни. Они сгибались одновременно, будто по команде. И с их горизонтальных плоскостей вниз свисало множество щупалец.

У подножия каждого креста я видел груду слабо светящегося материала. Щупальца погрузились в нее и извлекли что–то похожее на хрустальный стержень. Склонившиеся плоскости распрямились, одновременно протянули стержень к огням.

Послышалось резкое странное шипение. Концы стержня начали растворяться, превращаясь в поток ослепительно сверкающих крошечных частиц, которые, проходя через яйцеобразные огни, устремлялись к пьедесталу. Стержень быстро таял. Там должна быть чрезвычайно высокая температура, но это никак не сказывалось на действиях металлических работников.

По мере того как концы стержня превращались в светящийся туман, щупальца все ближе подползали к огням без лучей, через который пролетали частицы. И вот, когда стержень исчез и сквозь огонь полетели последние частицы, щупальца почти окунулись в него, они, несомненно, касались его.