Они уже почти прошли всю длинную решетку, вмонтированную прямо в набережную, когда Фэрбенк вдруг остановился. Он опустился на колени и пристально вглядывался сквозь железные ребра.

— Послушайте! — сказал он.

Все тоже встали на колени рядом и увидели толстые трубы, идущие горизонтально на несколько футов ниже поверхности земли.

— Что это такое? — спросила Кэт.

— Вентиляционные трубы. А в них заодно и кабель и разная проводка, — сказал Дили. — Значит, комплекс прямо под нами.

— Слушайте! — снова призвал их к Тишине Фэрбенк. Все затаили дыхание и прислушались. Из-под решетки доносилось слабое, но совершенно отчетливое, вибрирующее гудение.

— Генераторы! — взволнованно объявил Эллисон. Они посмотрели друг на друга, и проблеск надежды сверкнул в их глазах.

— Господи, они работают, — торжествовал Фэрбенк. — Там, внизу, люди!

Он и Эллисон разразились криками ликования.

— Я же говорил вам, — сказал Дили, удивленный этой вспышкой, тем не менее улыбающийся, — я же говорил вам, что это главная правительственная штаб-квартира. Разве я вам это не говорил?

— Ты говорил нам это, — смеялась Кэт.

— Подождите! — поднял руку Калвер. — Мне кажется или звук действительно становится громче?

Они прислушались повнимательнее, а Фэрбенк даже приложил ухо к решетке.

— По-моему, звук такой же, как и был, — заключил он спустя несколько секунд и взглянул снизу вверх на Калвера.

Но Калвер уже пристально смотрел в небо. Остальные, заметив это, проследили его взгляд. Гудение превратилось в жужжание, и этот звук явно отличался от того, что шел снизу. Жужжание становилось все громче.

— Вон он! — Калвер ткнул пальцем в небо.

И они сразу же увидели самолет — темное пятнышко в подернутом туманной дымкой небе. Самолет шел низко над землей. Появился он с запада. Медленно, так, как будто каждое резкое движение могло развеять этот образ, они поднялись на ноги, обратив к этому пятну ошеломленные лица. Никто не осмеливался вымолвить ни слова. И именно Дили нарушил молчание, но лишь шепотом:

— Он летит вдоль реки.

Самолет приближался. Калвер разглядел, что он был маленьким, легким.

— Это “Бобер”, — сказал он как бы про себя. Остальные мельком взглянули на него как бы в замешательстве, но сразу же опять повернули лица к небу.