Я слушал очень терпеливо. Налил сэру Гаю еще стакан. И еще…
Но алкоголь только больше развязал ему язык. Господи, чего он только не болтал! Ритуальные убийства, продление жизни с помощью магии, — снова всплыла вся эта фантастическая история. И конечно, он твердо верил в то, что где-то рядом сейчас бродит Потрошитель.
«Ну хорошо, допустим», — сказал я, не скрывая нетерпения. — «Скажем, твоя теория справедлива, несмотря на то, что придется отбросить все законы природы и принять за истину кучу суеверий, чтобы согласиться с ней».
«Но давай предположим, что ты прав. Джек Потрошитель — человек, открывший способ продления жизни с помощью человеческих жертв. Как ты считаешь, он объездил весь свет. Сейчас он в Чикаго и замышляет убийство. Короче говоря, предположим что все, что ты говоришь, — чистая правда. Ну и что дальше?»
«Как это: „что дальше?“»
«Да вот так! Если ты прав, это не значит, что сидя в грязной забегаловке на Южной стороне, мы заставим Потрошителя прийти сюда и спокойно дать себя убить или сдать полиции. Кстати, я ведь даже не знаю, что ты собираешься с ним делать, если умудришься поймать когда-нибудь».
Сэр Гай опрокинул в рот остатки джина. — «Я схвачу проклятую свинью.… А потом передам правительству вместе со всеми документами, изобличающими его, — всем, что собрал за многие годы. Я потратил целое состояние, расследуя это дело, слышишь, — целое состояние! Его поимка повлечет за собой разгадку сотен и сотен нераскрытых преступлений, в этом я твердо уверен».
«Говорю тебе, по земле безнаказанно ходит обезумевший зверь! Вечно живущий, неподвластный времени зверь, приносящий жертвы Гекате и силам мрака!»
Или вся эта бессвязная болтовня — следствие чрезмерного количества джина? Неважно. Сэр Гай снова потянулся к бутылке. Я сидел рядом и размышлял, что с ним делать. Еще немного, и человек доведет себя до острого припадка пьяной истерики.
«И вот еще что, — сказал я, просто чтобы поддержать разговор и не особенно надеясь узнать что-нибудь новое. — Ты так и не объяснил, почему так уверен в том, что прямо-таки наткнешься на Потрошителя».
У меня предчувствие. Знаю, и все!»
Это было не предчувствие. Просто приступ пьяной слезливости.
Мое раздражение постепенно переходило в ярость. Я сидел с ним уже час, и все время приходилось играть роль сиделки и слушать болтовню этого идиота. В конце концов, он даже не пациент.
«Ну, хватит», — произнес я решительно, останавливая Холлиса, снова потянувшегося к полупустой бутылке. — «Ты выпил достаточно. У меня есть предложение. Давай вызовем такси и уберемся отсюда. Становится поздно; твой неуловимый друг, судя по всему, сегодня уже не появится. А завтра, на твоем месте, я бы передал все бумаги в ФБР. Раз уж ты так уверен в справедливости своей дикой теории, пусть ей занимаются специалисты, способные провести самое тщательное расследование и поймать злодея».