– Тогда объяснись. Ты не можешь просто так уйти.

– Завтра мы снова увидимся, – я попыталась отвлечь его, словно неразумного ребёнка, – в семь часов, ты не забыл? Будет Николай, и мы все вместе обсудим ваше сотрудничество.

– К чёрту Николая! К чёрту всё, кроме нас с тобой! – Стронг завёлся не на шутку, уязвлённый моим умиротворяющим тоном. – Ты хочешь меня успокоить, как психа, как маньяка, от которого нужно избавиться?

Я отрицательно покачала головой. Стронг странно посмотрел на меня, и его лицо стало мертвенно-белым.

– У тебя кто-то есть, – догадался он чуть погодя.

Я кивнула и закусила губу.

– Но тогда, – голос Стронга звучал надломленно, – зачем ты ТАК танцевала передо мной? Зачем позволила мне прикасаться к тебе, целовать в губы?

Я растерянно покачала головой и бессильно закрыла лицо руками.

– Кто он? – продолжал терзать меня англичанин. – Я хочу знать, Мила. Кто он?

Больше всего мне хотелось ответить ему: «Не знаю!» И это было бы чистейшей правдой. Но я не могла так поступить. То, что мой единственный был далеко, вовсе не давало мне право любить кого-то ещё.

– Отвезите меня в гостиницу! – обратилась я напрямую к водителю. Тот молчаливо повиновался, и через пару минут Ягуар бесшумно остановился рядом с входом в «Ритц».

«Ягуар» бесшумно остановился рядом с входом в «Ритц». Я быстро оправила на себе одежду и с мольбой посмотрела на безжизненное, окаменевшее лицо Стронга.

– Прости меня, если сможешь, – тихо попросила я, прежде чем выйти.

Он ничего не ответил и даже голову не повернул в мою сторону.

Из дверей гостиницы появился улыбающийся швейцар. Он распахнул дверь машины с моей стороны, и я ступила на тротуар босыми ногами. Не обращая внимания на недоумённые взгляды окружающих, я быстро зашагала внутрь, ни разу не оглянувшись назад.

Глава 12 Смятение

Глава 12 Смятение

Взяв на стойке администрации ключи, я поднялась на четвёртый этаж и вошла в свой номер. В памяти сразу всплыла картина, как насмешливо улыбающийся Роберт сидит на диване и без малейшего стеснения рассматривает меня. А я стою, замотанная в гостиничное полотенце, и пытаюсь сообразить, что со мной не так. Наконец догадываюсь: неплохо бы одеться. И прячусь от любопытного англичанина за створкой шкафа.

Запоздалые слёзы потоком хлынули из глаз. Не вытирая их, я сняла с себя одежду и поплелась в ванную. Включив воду погорячее, я села на бортик и направила струю из душа на ноги. Конечности постепенно отогревались, а вот моё сердце, казалось, замёрзло навеки. В ушах до сих пор звенел горький упрёк Стронга: «Зачем же ты позволила мне целовать тебя, если у тебя кто-то есть?» Как будто он не понимает, что против его обольстительной улыбки не сможет устоять ни одна девушка. Даже такая, как я.